Один из наёмников коротко пнул пленника под колено, отчего тот едва не рухнул на пол дока. И из-за этого следующий удар Анакрита попал не в грудь, как он планировал, а в челюсть. Кирран бессильно мотнул головой, попытался приоткрыть глаза, но уронил голову вниз, полностью обвиснув в руках наёмников.
— И вот зачем ты это сделал? — возмущённо воздел руки Анакрит, уставившись на вмешавшегося наёмника. Он вздохнул и обратился к Катрине: — Не знаю, что ты нашла в нём такого особенного...
— Я почти скачала все базы данных Патруля с эсминцев, — спокойно ответила она. — В личном деле он характеризуется как прямой, честный и смелый. Поэтому уже пять лет ходит старлеем на эсминце, а не сидит майором в штабе — не умеет выслуживаться перед начальством.
— И ты предлагаешь его оставить? — Анакрит проводил взглядом бессознательного патрульного, которого по просьбе Катрины наёмники уносили в госпиталь одного из захваченных эсминцев. — Я хотел выбросить его на ближайшую обитаемую планету, после того, как выбьем из него новые сведения о Патруле.
— Если ты всё-таки собираешься создавать империю, тебе понадобятся верные люди...
— Он хотел подорвать себя, лишь бы не выпустить меня со станции, — усмехнулся Анакрит. — Он не променяет присягу Патрулю на присягу мне.
— Променяет, — кивнула она. — Не сразу, конечно, но променяет. Спорим?
— На что?
— Если в течение года он присягнёт тебе на верность, то я чипирую всех твоих людей, — предложила Катрина. — Мне будет намного проще, если каждый из них окажется под контролем.
— И от меня опять разбежится половина армии, — вздохнул он.
— Когда-нибудь это придётся сделать, — судя по тону, будь здесь её голограмма, она бы пожала плечами. — Я плачу им достаточно, чтобы они потерпели небольшое неудобство. Да и раскрывать все возможности чипа я, ясное дело, не стану.
— А если в споре выиграю я? — рассмеялся Анакрит. — Что ты можешь мне предложить?
— И что бы ты от меня хотел? — едко усмехнулась она.
— Пока не знаю. Но, думаю, за целый год что-нибудь да придумаю.
Часть 4
Анакрит вспомнил про нового пленника лишь через два часа, когда на станции не осталось ни одной живой души: большую часть пиратов он вывез в грузовых трюмах захваченных патрульных эсминцев, чтобы продать на ближайшем рабском рынке галактики; меньшая часть так и осталась валяться трупами в доке и коридорах станции. Выполняя данное обещание, он выделил патрульным одну пиратскую яхту, оставив там достаточно топлива, чтобы добраться до ближайшей базы Патруля.
"За тобой тянется кровавый след на десятках планет", — вдруг вспомнил Анакрит, наблюдая из командной рубки за уменьшением станции на обзорном экране.
— Катрина, а где наш пленник-то? Этот, из патрульных?
— Я приказала отвести его в госпиталь, — неуверенно протянула она. — Но в госпитале его нет. Сейчас, подожди немного... Нашла. Он в карцере второго этажа. Вот если бы у него стоял чип, мне было бы намного проще его найти.
— И что за самодеятельность? — нахмурился Анакрит.
— Обычное разгильдяйство, — усмехнулась Катрина. — Карцер оказался ближе, чем госпиталь, так что наёмники решили оставить пленника там.
— Повесь обоим по выговору, — вздохнул он, направляясь к лифту, чтобы спуститься на второй этаж.
К появившемуся в госпитале Анакриту тут же подбежал корабельный врач, интересуясь здоровьем, но он лишь отмахнулся, забрав с собой одну из медкапсул. "И толку-то от всех этих наёмников, — по пути тяжело вздохнул он. — Всё приходится делать самому".
Катрина предусмотрительно приоткрыла дверь в карцер. Анакрит оставил капсулу в коридоре, вошёл внутрь и поморщился, приглядываясь к темноте. После хорошо освещённого коридора казалось, что в карцере света нет вообще. Но он был — пара тусклых лампочек, света которых хватало лишь на то, чтобы разглядеть очертания предметов, но не их цвета.
— Чего хотел? — слегка испугав Анакрита, из угла комнатки спокойно поинтересовался Кирран.
Он уже пришёл в себя и сейчас щурился, вглядываясь в залитый светом коридора силуэт. Прислонившись спиной к стене, вытянув одну ногу и оперев подбородок о колено другой, Кирран спокойно сидел на узкой койке, прикреплённой цепями к стене, и выглядел не пленником, а случайной жертвой обстоятельств. Анакрит даже удивился его независимости и лёгкой презрительной улыбке на губах.