— Не могу, он сейчас в госпитале. Сдался в плен мятежникам, тянул время, прикрывая отход своих людей, был подвергнут пыткам. Санавиация едва успела его спасти. Он только полчаса назад вышел из комы, так что попытка его разбудить сделает только хуже.
— Слушай, я знаю его с пятнадцати лет, — проникновенно добавил Кирран, уставившись на императора. — Парень конкретно облажался, не отрицаю, да ещё и других подбил нарушить закон. Но демонстративно расстрелять его я тебе не дам.
— Это ты сейчас отказываешься выполнять мой приказ? — медленно поинтересовался Анакрит. — На капитанском мостике при всех офицерах и во время военных действий?
— Но и приказ ты ещё не отдал, — столь же медленно процедил Кирран, не отводя от него взгляда. — Ты не можешь казнить моих людей наравне с мятежниками за излишнее рвение при твоей защите.
— И точно так же я не могу изменить закон ради одного твоего командира, как ты не понимаешь?! — Анакрит раздражённо хлопнул рукой по подлокотнику ложемента. — Неотвратимость наказания — основа законов империи!
— Без меня не было бы и тебя, и твоей империи! — рявкнул Кирран. Он устало провёл рукой по лицу и более спокойно добавил: — Прости, это явно было лишнее. Но каким я буду командиром, если даже не попытаюсь спасти своих людей?
Анакрит тяжело вздохнул, задумчиво потёр переносицу и, наконец, решил:
— Катрина, в делах этих двоих пометь, что я буду рассматривать их лично. Что делать с остальными — решит Кирран. Переведи майора Соно и майора Даннаре в госпиталь гвардии и держи их там до полного выздоровления, — он посмотрел на Киррана: — Под твою ответственность. Как только всё это закончится, отправишься под дисциплинарный арест на неделю-две и вспомнишь, как нужно разговаривать со своим императором.
— Как скажешь, — усмехнулся тот, отдавая воинское приветствие.
Анакрит недовольно поморщился и взглянул на последнего оставшегося перед ним:
— Мессар, у тебя что?
— Ничего, — пожал плечами он. — Мои люди закон не нарушают, а охраняют, — он оглядел остальных генералов с явным превосходством.
— Тебе повезло, — кивнул Анакрит. — Есть ещё какие-то срочные вопросы?
— Только одна модификация файлов без разрешения, — поведала Катрина, выводя на доску десяток фотографий разведчиков. — Отряд специального назначения первого батальона разведки модифицировал датчики, чтобы быть невидимыми на сканерах.
— Продать всё подразделение, — отмахнулся Анакрит. — Я не просто так запрещаю изменять твои файлы.
— Ваше Величество, я могу сделать их рабочими и оформить это как разжалование? — поинтересовался Красс. — Я тоже не хочу терять своих лучших людей. Но могу гарантировать...
— Это ты сейчас со мной торгуешься? — опасным тоном уточнил император.
— Никак нет, — Красс вытянулся по стойке "смирно" и явно подавил желание обернуться в сторону Киррана.
— Ему можно со мной торговаться, пререкаться и обращаться на "ты". Он лично спас мне жизнь и едва не умер из-за этого, — отрезал Анакрит. — А вот от остальных я такого не потерплю.
— Я пообещала командиру отряда, что ты не будешь продавать его людей за эту модификацию, — заметила Катрина.
— Даже не спросив меня?
— Ты в этот момент был без сознания, а они спасали тебя от людей полковника. И я посчитала, что в такой ситуации были допустимы некоторые нарушения. Так же, как и со стороны гвардии.
— Чёрт с ними, — тяжело вздохнул Анакрит. — Командиру отряда обнулить рейтинг и продать с возможностью возвращения, остальным повесить разжалования и выговоры под ответственность Красса. Все свободны.
Дождавшись их ухода, император простонал, здоровой рукой хватаясь за голову:
— Катрина, капсулу и обезболивающего. Я сейчас точно помру от этого всего.
— Ты ещё собирался поговорить с Войтом, — напомнила она, тем не менее подгоняя медкапсулу к капитанскому ложементу.
Анакрит кое-как переполз с ложемента в капсулу, дождался, пока персональный хирург вгонит в вену иглу с капельницей, глотнул обезболивающего из стакана и посмотрел на Даррена: