— Работаем как обычно, ничего не поменялось с уходом Якова Алексеевича? — все же начал разговор повар.
— Да, конечно, как обычно, зачем нам тут что-то необычное делать? — недоумённо пожал плечами Джерри.
— Ну мало ли, новая метла по-новому метёт. — улыбнулся повар, так же заулыбались и расслабились поварихи.
Забрав накладные, которые уже подписал старший повар, Джерри отнёс документы в бухгалтерию, и вроде бы нужно было забыть этот эпизод и столовую, но что-то не давало покоя голове, мысль, которую он никак не мог поймать, поэтому и начал прокручивать воспоминания снова и снова, пока, наконец не словил: на некоторых упаковках, которые ещё не убрали в шкафы и холодильники, он явно видел просроченные даты. И с этим нужно было идти разбираться завтра в первую очередь.
Селена же переживала по поводу фиаско первого дня. Да, она осознала, что сделала не то, что нужно, когда закончила линейку, так и не наведя порядок или не дождавшись пока наведут порядок, не закончила свою подготовленную речь, а взяла и убежала в свой кабинет, в общем, поступила как испугавшаяся маленькая девочка, а ведь она уже взрослая девушка, ну практически взрослая, тем более целый айон, сильнее её на этой планете никого нет, а она все равно испугалась и убежала. И еще потом жалела себя и укоряла, почему не сделала своё тело похожим на какую-нибудь старую злую мымру с габаритами Ингвара, длинными крючковатыми желтыми ногтями, зубами, торчащими из-под губ. Тогда бы получили они милфу, посмотрела бы она, как рвались бы к ней на ковер. А еще самое обидное, что к ней так же начали относиться и учителя. Нет, они-то ничего не кричали и, тем более, ничего не говорили ей в глаза, но по взглядам, по мыслям, которые даже и не нужно было стараться прочитать — они были очень четко написаны на их лицах, становилось понятно, что они о ней думают и как теперь к ней относятся. Как к расфуфыренной слабохарактерной дамочке, которая оказалась во главе этой экспериментальной команды через чью-то постель. Она пыталась разговаривать и по одному, и подходила к группам учителей, уверенный голос, осанка, правильные умные речи, но всё равно натыкалась на те же взгляды: да, да, конечно всё правильно, но мы же знаем, кто ты такая. И плечи опускались сами собой, ведь нельзя было взять их за грудки, тряхануть хорошенько, может еще вызвать острые болевые ощущения по всей нервной системе так, чтобы от боли расслабился мочевой пузырь, и спросить:
— Так кто здесь ссыкуха и подстилка?
Как нельзя было и обратить в жаб и ослов этих гадких мелких школьников, что продолжали шушукаться, хихикать, посвистывать при встрече с ней в коридорах школы, она даже специально не давала себе услышать то, что они говорят, чтобы не сорваться.
Вот поэтому и закрылась у себя в кабинете, а потом чуть ли со слезами жаловалась Стигу и на учеников, и на преподавателей. Правда потом одумалась и прекратила это делать, в Стиге было меньше понимания и сочувствия, чем в серых бетонных стенах этой школы. А вот спокойной уверенности и готовности быстро решить вопрос было хоть отбавляй. Ему-то хорошо. Воздействие Стига она ощущала и на себе. Причём никак не могла понять характер этого воздействия и тем более обнаружить силу, которой он воздействовал, но порывшись глубоко внутри себя и проанализировав свои чувства, она осознала, что Стиг вызывает у нее беспричинный страх, поэтому и хотелось при нем замереть, говорить тише и тем более не встречаться взглядом с его серыми тусклыми глазами. Она то с этим справлялась, все-таки у нее силы айона, а вот в школе никто справиться не мог. Как всё живое прячется, смолкает и замирает перед началом урагана, или цунами, или другого стихийного бедствия, так все замирали и замолкали при приближении Стига. Его передвижения по школе вообще было легко отслеживать, даже особо не напрягаясь и не прикладывая к этому сил. Там, где мертвая тишина, там Стиг. И ей было неприятно признавать, но себя она все-таки не обманывала: она завидует Стигу. Тому, как школьники, словно тараканы прячутся по углам при его приближении, тому, как учителя вытянувшись в струнку, глядя в пол тихо шепчут перед ним. И ведь он ничего не делал!!! Не кричал, не угрожал, никого не хватал за грудки и не встряхивал. Исключительно вежливое и корректное общение. Нужно будет этому у него научиться, но потом, а пока, пока она дала ему задание разобраться с учениками, все-таки он ее зам по учебно-воспитательной работе, пусть и воспитывает.