— Ваш кофе, пан генерал.
— С ромом?
— Как можно, пан генерал… в смысле, как же без него!
Терпкий ароматный напиток пощекотал ноздри… обжег горло и горячей волной покатился вниз.
— Какой план, Франтишек? — Начштаба «сычей» был одним из немногих людей, позволявших обращаться к Мрочкевичу по имени. — Если патруль Хмурого пойдет на максималке, они еще могут успеть прикрыть судно снабжения.
— Если они пойдут на максималке, да еще в бой на виражах полезут, хватит их на пять минут. Дальше сами в воду посыпятся. Терять восьмерку «кайсаров»… нафиг. Просчитай курс перехвата ударников на обратном пути. Нет, не так. Два курса. Хмурый идет прямо на перехват, но пусть оба звена соберет в кучу, крыло к крылу, чтобы на радаре они за пару сошли. А Седой, наоборот, в широком строю, низенько, экономичная скорость и обозначь полёт на их корыто, а потом резкий поворот на курс перехвата.
— Изобразить торпедоносцы? — уточнил начштаба. — Не купятся. В той стороне только пара островков с дикарями, там даже лагун приличных нет, чтобы гидропланы посадить.
— Про то мы с тобой знаем, — Франтишек в два глотка допил кофе и отставил чашку. — А их командир угрозу своей палубе будет обязан принять во внимание и действовать соответствующее. Да, передай обоим группам, чтобы по самые гланды: никаких каруселей на виражах! Знаю я этих пеликанов недоделанных… один долбанный заход и точка! Пикируют сквозь строй, раздают люлей и уходят! Кто привезет больше десяти дыр, весь следующий месяц полосу ручным катком ровняет! Стенли… «Касатика» поднимешь?
Херш ответил не сразу. Набитый частично дефицитной, а частично и вовсе уникальной аппаратурой транспортник являлся одним из двух главных козырей 303-го и пускать его в дело без острой необходимости майор неба не любил. Мрочкевича же искреннее забавляла возможность по поводу и без устроить конфедератам подлянку там, где они считали себя сильнее.
— На корыто не пойду! — предупредил он. — Тебе все равно его топить нечем.
— Не больно-то и хотелось, — фыркнул командир «сычей». — Просто через полчаса отправь их связь и радар к морским демонам. Дальше мы сами.
Хаос в эфире. Окончательное решение.
В войне большую роль играет неведомое.
Карл фон Клаузевиц
— Командир, — нервно спросила Газель. — А это всегда так… ну…
— Тяжело? — подсказал Такэда. — Безвестность пугает, всё так, Газель-сан. Совсем ещё недавно у авианосцев голубятни на корме стояли. И отдельный пост для призывателя, способного выудить над океаном именно своего голубя и приманить на посадку. Закончилось это лишь когда посадочная скорость у самолёта превысила максимальную скорость полёта большинства доступных птиц. Такой вот затянувшийся ещё с парусной эры анекдот.
В отсеке негромко гудели вентиляторы охлаждения. Радарный пост уже обнаружил союзную воздушную цель и теперь его дежурная смена делала всё, что могла, чтобы своевременно проконтролировать дальние воздушные окрестности.
— Новый радарный контакт! — выпалил паренёк за пультом. — Пара в плотном строю!
По экранам заскрипели маркеры. Экипаж торопливо заносил в таблицы курс, высоту и скорость цели. Конечно, всё с какой-то погрешностью — но возможность следить за целью ещё за горизонтом с лихвой компенсировала многие ошибки капризной техники.
— Пара, — Газель с облегчением выдохнула. — Воздушный патруль, командир?
— Возможно, — согласился Такэда. — Любые гадания на кофейной гуще тут бесполезны. Ты не знаешь, что делает противник. Ты не знаешь, как он принимает решения. Ты не знаешь, какие ресурсы ему доступны. Всё, что у тебя есть — результаты собственного наблюдения. Они не факт, что точные. Они не факт, что полные. Чем меньше ты проговариваешь собственные беспочвенные догадки, тем меньше запутываешься в самообмане. Ну что, какое тебе видится решение в этой ситуации?
— Ну, предупредить девчонок, — задумалась Газель. — Курс, высота, примерное время контакта. На месте они разберутся сами. Плотным строем встанут, или ещё чего. Им там виднее.
— Прекрасный ответ, Газель-сан, — Такэда кивнул связисту, и тот скороговоркой забубнил предупреждение в эфир. — Вы не поверите, сколько плохих командиров пытаются рулить каждой мелочью по связи и дёргают экипажи требованиями постоянных докладов о ситуации.
— Я бы тоже сейчас предпочла быть там, с ними, — призналась Газель. — Айвен Иванович…