– На нем была госпожа! – выпалил Махабат-хан, обшаривая взглядом реку в поисках гигантского животного или его хаудаха. – Мы должны найти этого слона. Мы должны знать, жива ли она еще или умерла.
– В детстве родители оставили меня умирать, а я выжила. Так что понадобится нечто большее, чем ты, Махабат-хан, чтобы убить меня, – раздался голос у него за спиной.
От неожиданности военачальник вздрогнул и повернулся. Он был слишком поглощен поисками и среди звуков битвы не услышал, как к нему сзади подъехали телохранители с пленницей. Ею оказалась Мехрунисса, которая выглядела абсолютно невозмутимой.
– Мне очень жаль, что я не убила тебя, Махабат-хан, – заявила она. – На этот раз я сдаюсь тебе из соображений целесообразности, а не из страха. А теперь доставь меня к моему супругу. Я уже приказала своим людям сдаться. И помни, что это твоя временная победа.
Глава 23. В разные стороны
– Благодарю, повелитель, за то, что ты согласился с моим предложением. Раджеш будет отличным конюшим – гораздо лучшим, чем был Алим Дас, который был взяточником и ничего не понимал в лошадях. – С этими словами Махабат-хан поклонился и вышел из приемной.
Он был удивлен, что Джахангир так легко согласился с назначением нового конюшего. Честно говоря, Раджеш разбирался в лошадях ненамного лучше, чем предыдущая бездарность, а кроме того, будучи человеком продажным, вполне мог использовать свое положение в корыстных целях. Мало кто из чиновников этим не грешит. Но он по крайней мере не хуже предыдущего, а само назначение – достойная награда одному из лучших сторонников Махабат-хана.
Возвращаясь в свои роскошные покои в форте, построенном на вершине холма Хари Парбат, видимого из Сринагара [64], военачальник обдумывал то, что произошло за те несколько месяцев, минувших с того момента, как он захватил падишаха и его двор. После долгих размышлений Махабат-хан решил тогда, что они вместе должны продолжить путь в Сринагар. Это покажет всем окружающим, что между ними нет никаких трений, и позволит решить проблему придворных и чиновников, с которыми было непонятно что делать, если б они вдруг решили вернуться в Агру или в Лахор. Наместник Кашмира был старым армейским коллегой Махабат-хана, да к тому же еще и персом из Тебриза. Так что благодаря этим двум обстоятельствам захвативший падишаха военачальник ожидал от него поддержки, которую и получил, особенно после того, как посулил наместнику повышение по службе и богатые подарки.
Самой большой проблемой для него тогда – да и сейчас – было решить, как использовать неожиданно свалившуюся на него власть, как сделать так, чтобы она принадлежала ему вечно. Когда он говорил с Джахангиром и Мехруниссой, они молча соглашались с его предложениями. Супруги стали возражать, только когда он поднял вопрос о замене некоторых из их наиболее доверенных слуг и роспуске последних телохранителей, которые сопровождали их во время путешествия в Кашмир, и Махабат-хан согласился с их просьбами ради сохранения видимости внешнего благополучия – слуги и телохранители остались с ними.
Но со здоровьем Джахангира все было плохо. Он очень мало ел, хотя и продолжал поглощать алкоголь и опиум в значительных количествах. Махабат-хан собственными глазами видел, как это влияет на внешний вид падишаха, которому было всего пятьдесят восемь лет. В дополнение к налитым кровью глазам и к тому, что он почти все время находился в полубессознательном состоянии, Джахангира сотрясали приступы кашля. И хотя он продолжал утверждать, что целебный воздух Кашмира очистит его легкие, Махабат-хану казалось, что окружающая благодать действует на него слишком уж медленно.
И тем не менее падишах все еще был способен удивлять Махабат-хана, когда, освободившись на время от действия наркотика, он со знанием дела комментировал военные вопросы или давал остроумные характеристики своим придворным и командирам. Но больше всего перса поразили глубокие знания падишаха в области растений и животных, а также окружающей природы вообще, и Кашмира в особенности.
Лишь один раз Джахангир заговорил с Махабат-ханом о ситуации, в которой оказался. Они ехали бок о бок вдоль озера Дал, немного опередив своих телохранителей. Махабат-хан посчитал благоразумным всегда иметь их под рукой на тот случай, если его пленник попытается бежать или кто-то нападет на него самого.