Старшая камеристка взметнула на него испуганный взгляд, а потом упала грудью на пол в глубоком поклоне.
— Что вы, ваше величество, такое говорите! Мы очень уважаем и почитаем...
— Довольно! — грубо оборвал Ворон. — Сегодня вы решили, что можете игнорировать установленные мною порядки. Вивиан! — Девушка выпрямилась и воззрилась на него. — Когда я пообещал тебе статус фаворитки?
Наложница побледнела на оттенок и, запинаясь, ответила:
— Я... я... я просто пошутила, ваше величество.
— Пошутила? — Правая бровь императора приподнялась. — Оскорбление моей невесты тоже было шуткой?
Теперь Вивиан стала белой, как мел.
— Кем ты себя возомнила? — Взгляд и тон Ворона пронзали насквозь перепуганное сердце девушки.
— Я не сделала ничего дурного, ваше величество... — заплакала Вивиан. — Только обманула девушек, сказав, что стану фавориткой.
— Не только это, — отрезал Ворон. — Фавориток больше не будет. — Остальные, как по команде, удивленно уставились на него. — Как не будет и поблажек зазнавшимся наложницам. —После этих слов он позвал стражу. Двое крепких мужчин вошли в зал. Ворон кивком указал на Вивиан. — Отвести в казармы на потеху солдатам. Если выживет, отправить на ржаные поля.
Стражники невозмутимо подошли к напуганной девушке и схватили под руки.
— Ваше величество! — в панике взвизгнула та. — Они лгут! Я не говорила ничего плохого о принцессе! Клянусь богами!
Ворон ее словно не слышал.
— И еще, — добавил он, обращаясь к стражам, — отрежьте ей язык.
.
Крики Вивиан не стихали несколько долгих секунд. Марианна, Даяна, Лизетт и Ливэн, не помня себя от страха, продолжали неподвижно стоять на коленях перед императором. Наконец, он обратил на них внимание.
— Вы дружили с ней, — сказал он двум наложницам, и сердца тех на миг замерли. — Мне известно, что в этот раз пытались ее остановить, но откуда знать, как часто между вами происходили подобные разговоры? Чью сторону вы занимали тогда?
Ответила Даяна, которая, в отличие от Лизетт, не настолько испугалась:
— Ваше величество, богами клянусь, это был первый раз, когда Вивиан завела такой разговор о принцессе. Мы, конечно, и раньше обсуждали ее, но думали, что она простая наложница, которой повезло стать фавориткой. Завидовали, но не оскорбляли. А сегодня Вивиан пришла от вас и сказала, что скоро станет фавориткой. Потом начала плохо говорить о вашей невесте. Мы с Лизетт пытались ее остановить, но она только сильнее распалялась...
От взгляда на императора ей стало не по себе, и девушка отвела глаза. Ворон сурово смотрел на нее.
— Ваше счастье, что принцесса лично слышала этот разговор, и подтвердила, что вы обе пытались пресечь выходку Вивиан. — Даяна и Лизетт ахнули. — Но слухи о твоем длинном языке, Даяна, уже не впервые доходят до моих ушей. Если пустишь или поддержишь хотя бы одну сплетню обо мне или моей невесте, закончишь, как подружка. Поняла? — Даяна быстро закивала. Большая голова закачалась на пухлой шее. — Ты на третьем этаже новенькая, Лизетт, — обратился Ворон к рыжей наложнице, — и многого не знаешь. Советую не ввязываться в интриги, если не хочешь быть покалеченной или убитой. — После паузы он произнес: — Обе свободны.
Не веря своему счастью, наложницы повскакивали и, не переставая отвешивать императору благодарственные поклоны, удалились. В зале перед Вороном остались Марианна и Ливэн.
— Марианна, — обратился он к старшей камеристке, и та подняла голову. — Объясни: почему я узнал о случившемся от старшего слуги, а не от тебя? Разве не твоя обязанность докладывать о подобных происшествиях?
Тело Марианны задрожало, она принялась заламывать пальцы.
— Моя, ваше величество.
— Тогда почему ты ее не выполняешь?
— Я узнала слишком поздно. Мне не сообщили...
— Почему кто-то должен искать тебя по всему дворцу, чтобы сообщить новость? — повысил голос Ворон. — Где ты постоянно прохлаждаешься вместо того, чтобы работать?