— Спасибо, ваше величество, — произнесла она тихо.
— Ваше величество? — Он наклонил голову и заглянул ей в глаза. — Обвиняешь меня в несоблюдении брачных условий, а сама нарушаешь их?
Скованная улыбка тронула губы Элизы. Она вновь отвернулась.
— Простите. Это глупо с моей стороны. Мне непривычно обращаться к вам по имени, к тому же вы его ненавидите. Я не хочу вас сердить, поэтому отменяю это условие.
Глубоко вздохнув, Ворон посмотрел вдаль, через реку.
— Хочу тебе кое-что показать, — сказал он. — Идем.
Элиза положила полотенце на край покрывала, после чего они с Вороном спустились по берегу на десяток шагов. Там из-под бурлящей воды выглядывали несколько больших камней, по которым, имея хорошую сноровку, можно перебраться на противоположную сторону. Мостов поблизости не было.
Ни слова не говоря, Ворон подхватил Элизу на руки и ступил на первый камень. От изумления девушка забыла, как дышать. Тело пробил озноб, оно напряглось. Император, похоже, принял это за страх, потому что мягко попросил ее не бояться.
Знал бы он, что Элизе ни капли не страшно!
Ворон двигался медленно, осторожно, постоянно останавливаясь и просчитывая шаги. Река в этом месте была неширокой, но достаточно бурной, чтобы разбить человека о камни. Если императору падение не навредит, то Элиза рискует сильно покалечиться, поэтому спешить не нужно.
На одном камне Ворон все-таки оступился, и Элиза, инстинктивно схватив его за плечо, прижалась к груди. Император быстро выправил равновесие и взглянул на нее.
— Не бойся, — успокаивающе повторил он.
В ответ Элиза промолчала, но осталась в том же положении. Ворон продолжил путь.
Внутри разгорался огонь. Закрыв глаза, Элиза унеслась мыслями далеко от реки. Шум воды в ушах стал почти неслышным. Девушке вдруг захотелось, чтобы река стала шириной с море. Чтобы они шли так целый день или больше, и всю дорогу Ворон держал ее на руках. Элизе стало спокойно и радостно. Как же сильно захотелось прильнуть губами к его губам! Почувствовать сладость поцелуя, раствориться в нем. Она знала, что этот поцелуй свел бы ее с ума и совсем не был бы похож на тот, которым одарил ее деревенский мальчишка в юности. Влюбленный в молодую охотницу, паренек все лето носил ей цветы, а однажды, не спрашивая разрешения, поцеловал. Как же разозлилась Элиза, как плевалась! Сейчас смешно вспоминать об этом, но в тот день она чувствовала себя отвратительно. И тогда зареклась, что не поцелует больше ни одного мужчину. Но теперь ей хотелось этого. Хотелось почувствовать то, что чувствуют наложницы императора. Хотелось поймать на себе взгляд, которым он одаривает их, оставаясь наедине.
Но этого не будет. Ворон никогда не посмотрит на нее влюбленными глазами, никогда не коснется губами ее губ, никогда не проведет с ней ночь.
Убрав руку с его плеча, Элиза вновь закрыла глаза. Но теперь видела во тьме смеющееся лицо Марты.
.
Река осталась позади. Ворон осторожно поставил Элизу на ноги. Поправив платье и волосы, она осмотрелась. Отсюда был хорошо виден берег, где они отдыхали, и лошади, жующие траву. А впереди простирался лес. Ворон поманил Элизу за собой. С этой стороны от реки лес оказался гуще и темнее. Троп не было, поэтому они шли по высокой траве. Элиза ступала за Вороном шаг в шаг, боясь угодить в чью-нибудь нору или трясину (если они здесь имелись). Так они шли несколько минут, а потом в лесу внезапно посветлело, и вскоре дубы сменились редкими березами. Трава осталась такой же высокой, но теперь в ней появились цветы. Над головой звонко щебетали птицы, повсюду трещали насекомые, то и дело мимо пролетали разноцветные бабочки.
— Что это за место? — изумленно спросила Элиза, оглядываясь вокруг. Едва она здесь оказалась, как почувствовала облегчение, настроение мгновенно улучшилось. Но, похоже, только у нее. Взглянув на Ворона, Элиза увидела печаль в его глазах.
— Сейчас его уже не узнать, — произнес он, глядя вдаль. — Много веков здесь властвует природа.
— Вы знали, что здесь было раньше?
— Знал. — Ворон кивнул. — Деревня. — Он посмотрел на Элизу. — В ней я родился.
.