Ворон стоял в конце зала, одетый в дорогой черный сюртук на серебряных заклепках, из-под которого выглядывал высокий ворот рубашки; черные штаны и черные, начищенные ботинки. Прическа была неизменной: высокий хвост, украшенный брошью в виде герба. Император стоял рядом с алтарем, за которым устроился старый прелат в праздничном одеянии, сверкающем золотом.
У алтаря камеристки расступились, освобождая путь Элизе. Дрожа от волнения, она заставила себя посмотреть на Ворона, и сердце чуть не остановилось. Он выглядел великолепно. Неотрывно глядя на нее, Ворон спустился с двух широких ступеней и подал Элизе руку, чтобы помочь подняться. Дрожа, она взялась за его руку, и по телу пронеслась волна, едва не сбившая ее с ног. Элиза приложила все силы, чтобы сохранить на лице невозмутимое выражение, но чувства, вызванные прикосновением императора, оказались сильнее. С трудом передвигая ногами, Элиза поднялась по ступеням и встала перед прелатом. Ворон не отпустил ее руки.
— Мы собрались здесь, чтобы сочетать нерушимыми узами брака два любящих сердца, — начал торжественную речь прелат. — Призываю богов стать свидетелями этого события! — Присутствующие дружно зааплодировали. — Встаньте на колени, дети мои, принесите молитву Священной Троице.
Ворон помог опуститься невесте, после чего сам встал на колени перед алтарем. А после их губы в унисон зашептали молитву:
«Да будет вечным ваше Царствие, о, Священная Троица! Я, раб(а) ваш(а) (Имя), молю даровать мне счастье с рабой(м) вашей(им) (Имя) в этом мире и Небесном. Клянусь любить и беречь ее(его), хранить верность и преданность до смерти и после. Ниспошлите нам благословение и здоровых наследников, которые продолжат наше дело в этом бренном мире. Храните от бед избранницу(ка) мою(его) и дайте мне силы, чтобы стать ей(ему) опорой и защитой от недремлющего зла. Пусть будет так!»
Закончив молитву, оба подняли головы и воззрились на прелата.
— Соедините руки и вытяните их вперед, дети мои, — мягко велел он.
Ворон крепче взял руку Элизы и выполнил веление прелата. Тот вышел из-за алтаря, держа в руках красную ленту. Наклонившись, несколько раз обернул ее вокруг запястий императора и принцессы, соединяя их, после чего вернулся за алтарь.
— Богам угоден ваш союз, — снова перешел прелат на торжественный тон. — Подтвердите свое решение. По собственному ли желанию вы вступаете в брак?
— Да, — одновременно ответили Ворон и Элиза.
— Движет ли вами любовь, или есть иные причины?
Ворон и Элиза коротко переглянулись.
— Нами движет любовь, — ответил Ворон, повернувшись к прелату.
— Любовь... — эхом отозвалась Элиза, зная, что на этот вопрос лишь она дала правдивый ответ.
— Готовы ли вы хранить верность друг другу, несмотря на соблазны, коими полнится мир?
— Да. — И снова лишь Элиза сказала правду.
— Готовы ли оберегать друг друга от бед, находиться рядом в горе и радости, в болезни и здравии?
— Да. — И здесь Элиза не солгала.
— Тогда на правах, данных мне богами, я соединяю вас в священный союз. — К нему подошла служанка, держащая на руках красную подушечку с кисточками, на которой лежала маленькая алмазная тиара. Осторожно взяв, прелат опустил ее на голову Элизе. — И нарекаю принцессу Элизу Ратэа императрицей.
Служанка с подушечкой вновь оказалась рядом с прелатом. Но теперь там лежали два золотых кольца — одно совсем тонкое, а другое чуть шире. Прелат склонился над Вороном и надел ему на безымянный палец левой руки то кольцо, что шире. Тонкое через мгновение оказалось на пальце Элизы. Прелат развязал ленту и разрешил паре встать.
— Отныне вы связаны священным браком, — сказал он, с улыбкой глядя на обоих. Его бегающие глаза остановились на Элизе. — Сегодня династия Ратэа прекратила свое существование. Отныне ты, дочь моя, будешь именоваться Элизой Кроу — правительницей Империи Ворона, супругой императора Рэйгана Кроу, а когда придет день — матерью его наследников. Боги благословляют вас, дети мои. Пусть счастье не оставит вас даже в самые темные времена!
Внутри у Элизы бушевал ураган. На ватных ногах она повернулась к Ворону, который все еще держал ее за руку. Тело не желало слушаться, воздуха было мало. Наклонившись, император коснулся губами ее лба, и Элиза чуть не лишилась чувств. Закрыв глаза, попыталась взять себя в руки. Заиграла музыка, гости разбились на пары и «поплыли» по залу, кружась, словно фигурки в музыкальных шкатулках. Еле живая, Элиза сошла со ступеней и оказалась в объятиях Ворона. Он умело повел ее в танце, а Элиза еле передвигала ногами. Скованное тело удивительным образом не выбивалось из ритма.