К следующему утру все было готово. Флот из тридцати восьми кораблей вышел из единственного порта, граничащего с той самой пустыней, и отправился на Запад.
Четвертый день Ворон ходил мрачнее тучи. Никто не осмеливался с ним заговорить, приказы исполнялись сиюминутно. Даже болтливые наложницы притихли, что стало настоящим подарком для камеристок, уставших от сплетен. Ливэн же места себе не находила от горя. Часами плакала и молила богов о спасении госпожи.
Ранним утром Ворону сообщили о прибытии гонца из Фройда, которого он сиюминутно повелел доставить в тронный зал.
Низкорослый пожилой мужчина, разодетый в шелка и бархат, вошел под конвоем и опустился на одно колено перед императором.
— Ваше величество, да будут боги милостивы к вам, — учтиво произнес он, склонив голову. — Я прибыл с посланием от имени Северного Альянса, в частности от короля Агвида Фриберга Четвертого.
На скулах Ворона заиграли желваки. Значит, этот пес выжил!
— Говори, — потребовал он.
— Король Агвид Фриберг Четвертый, да хранят его всемилостивые боги, выдвинул требование от лица Северного Альянса. Вы должны капитулировать до конца лета. Верните Северу Изетту и присягните на верность королям Фройда, Тальвы и Эйры. В этом случае его величество Агвид Фриберг Четвертый обязуется возвратить вашу жену на родину в целости и сохранности. Если условия капитуляции не будут соблюдены, императрица будет показательно казнена. У вас есть три дня на принятие решения. В назначенный срок Северный Альянс должен получить ответ.
Откланявшись, гонец удалился. Ворон долго смотрел на закрытые двери, яростно сжимая подлокотники трона.
IX. Сложный выбор
Сразу после отбытия гонца во дворце состоялось срочное заседание совета. Джихазир Садамли впервые присутствовал на нем в новом статусе и потому нервничал. Хотя произошедшее в Изетте сделало его невозмутимым перед острыми ситуациями, Садамли не перестал относиться к работе с повышенной ответственностью. Особенно после того, как расстроил императора недостаточно хорошей службой на посту наместника.
Все сидели за прямоугольным столом, только Ворон стоял во главе него, опершись кулаками о столешницу. Никто не решался заговорить первым, видя, как сверкает ярость в глазах императора.
— У нас три дня, — наконец, заговорил Ворон, поняв, что все будут молчать, пока он не заговорит. — До наступления осени — восемь. Времени мало. Принять решение нужно сейчас. Каковы предложения?
Семь советников переглянулись. Слово взял Джихазир Садамли. Он знал, что Ворон ждет от него действий, и не собирался сидеть сложа руки, раз уж удостоился чести возглавить совет.
— Ваше величество. — Садамли встал, вышел из-за стола и, повернувшись к императору, учтиво склонил голову. — Северяне разработали беспроигрышную тактику. Какое бы решение ни приняли, вы понесете потери. Исполнив требование Северного Альянса, вы лишитесь Империи; отвергнув его — жены. На примере Изетты... — Он запнулся, сглотнул, но быстро взял себя в руки и продолжил: — На примере Изетты мы поняли, насколько жестоки, бесстрашны и фанатичны народы Севера. Король Агвид Фриберг Четвертый не милостивее своего отца. Он исполнит обещанное, если откажетесь капитулировать.
Взгляд Ворона прожигал его насквозь.
— Если я правильно понял, здесь и сейчас ты предлагаешь отдать Империю северянам? Подарить то, что я строил столько лет, рискуя жизнью — своей и солдат?
— Нет-нет! — замотал головой Джихазир Садамли. — Я не то имел в виду.
— Тогда что?
Старший советник переглянулся с остальными. Они кивнули, некоторые — неуверенно и словно извиняясь. Тогда Садамли повернулся к Ворону.
— Ваше величество, — сказал он, добавив холодности в тон, — мы уважаем и почитаем императрицу, но в сложившейся ситуации советуем пожертвовать ею во имя Империи. Каждый из нас уверен, что она одобрила бы этот выбор. Принеся в жертву одну жизнь, вы спасете тысячи. Наши люди не будут счастливы под властью иноземцев. Им чужды северные нормы. Подумайте о тысячах несчастных, с которыми северяне будут делать все, что захотят. Стоит ли платить такую цену за жизнь одной женщины?