Элиза стушевалась:
— Нет. Не знаю... Я не знаю, почему так поступила. Наверное, еще не оправилась после темницы.
— Тебе нужно отдохнуть и прийти в себя. Я все еще вижу страх в твоих глазах. Больше нечего бояться, Элиза. Ты дома.
Она прильнула к нему и улыбнулась.
— Спасибо, что спас меня. Снова.
Обнимая за плечи, Ворон неторопливо повел ее к дверям.
— Прости, что велел находиться здесь до моего прихода, — произнес он, открывая дверь. — Эта комната хорошо охраняется. Мне больше не нужны неожиданности.
— Понимаю. — От усталости Элиза едва передвигала ноги. — Ничего страшного. Мне понравились иноземные сокровища.
Они уже вышли и двигались по пустому коридору. Ворон с улыбкой предложил:
— Можешь взять любое. Одно или несколько.
Элиза замотала головой.
— Нет, не хочу. Пусть лучше они останутся на своих местах.
— Ну, как знаешь. — Ворон пожал плечами. — Но если захочешь забрать их себе, бери.
— Спасибо.
За словом благодарности наступило молчание, в котором они дошли до покоев императора. На этот раз у дверей обнаружилось четверо стражников в красных мундирах. Ворон ввел Элизу внутрь.
— Я хочу, чтобы во время моего отсутствия ты жила здесь, — сказал он, оставшись с ней наедине. — Охрана усилена, тебе больше ничто не угрожает. Но если угроза все-таки возникнет, ты сможешь сбежать через потайную дверь за камином, которой должна была воспользоваться в прошлый раз.
Элиза опустила голову.
— Прости меня. Я тогда испугалась и растерялась...
— Потайная дверь есть только в моих покоях и в библиотеке, — напомнил Ворон. — Поэтому я хочу, чтобы у тебя был запасной выход в случае повторения прошлой ситуации. Не забудь о нем снова.
Элиза взяла его ладонь в свою, приложила тыльной стороной к своей щеке.
— Ты уходишь на войну? — грустно спросила она. — С Фройдом?
— С Северным Альянсом, — помрачнев, ответил Ворон, и Элиза вздрогнула.
— Это очень опасно, — произнесла она, не отпуская его руки.
— Любая война опасна, Элиза. Но я не могу простить им вопиющей наглости. Северный Альянс напал на нас, уничтожил большинство великолепных кораблей и похитил тебя. Они ответят за содеянное.
Элиза понимающе кивнула.
— Я не поеду с тобой? — произнесла она скорее утвердительно, нежели вопросительно.
— Зачем?
— Мой дар мог бы пригодиться.
— Мог бы, — согласился Ворон, — но я не стану тобой рисковать. Эта война будет тяжелой и кровавой. Ты можешь погибнуть.
Элиза возвела на него взгляд печальных глаз.
— Но и ты тоже. На этот раз магия может не спасти.
Он закрыл глаза и кивнул.
— Не исключено. Поэтому сейчас ты должна быть сильной. Если получишь известие о моей смерти, немедленно прими бразды правления. Не допусти краха Империи. Я знаю, ты справишься.
Элиза прижалась к нему и крепко обняла.
— Я боюсь за тебя, Рэйган, и не хочу, чтобы ты уходил. Я не смогу без тебя...
— Сможешь. — Ворон заботливо обнял ее в ответ. — Элиза, я не знаю, что со мной происходит. Не знаю, почему так привязался к тебе. Возможно, это любовь, но я никогда прежде ее не испытывал. И сейчас растерян. Ты — воплощение доброты и сострадания, поэтому не должна связывать жизнь с таким человеком, как я. Рядом со мной ты не обретешь счастья. Твои чувства ко мне еще хрупки, их легко уничтожить. Сделай это. Освободи себя. Вспомни, как я поступил с твоей семьей; вспомни, как поступил с тобой. И как поступаю с другими людьми. Ты не должна любить чудовище. Ты достойна лучшего.
Когда он замолчал, Элиза отпрянула и взглянула ему в глаза так, как не смотрела никогда: во взгляде перемешались обида, боль, гнев и решимость.
— Я тебя выслушала, — сказала она непривычно твердым голосом. — Теперь ты выслушай меня. Я — не Марта и не наложница, которая грезит о тебе, не замечая действительности. Мне двадцать пять лет и, пусть я выросла в деревне, но кое-что понимаю. Ты убил мою семью, но я ее даже не знала. Скольких людей убил Лестор Ратэа, чтобы получить желаемое? Скольких заколола ножом, с которым не расставалась, Тиамат Ратэа? Они не были святыми. Не свята и я. Уже только из-за одних этих мыслей. Кто бы ни произвел меня на свет, я считала и продолжаю считать матерью Верму Блант. Она вырастила меня, воспитала и защищала до самой смерти. А Верма, напомню, была твоей служанкой. Ты отпустил меня с ней, хотя мог убить. Не раз спасал мне жизнь. Значит, внутри тебя все еще есть человечность. Ты пытался спасти ребенка Эсмиры, хотя она нарушила закон, прощал и оберегал ее саму. — Элиза подошла к мольберту и взяла в руки папку, лежащую рядом на тумбе. — Чудовище не способно создавать такие прекрасные картины. — Она положила папку на место и вернулась к Ворону. — Я бы никогда не полюбила тебя за внешний облик или положение. Мне плевать на власть и красоту тела. Я увидела красоту твоей души, и она меня пленила. Ты думаешь, что твоя душа черна, но это не так. Заффар заставил тебя считать себя монстром, но ты другой. Будь иначе, ты бы оставил меня умирать во Фройде и не отправлялся бы сейчас на войну, которая может стоить тебе жизни. Не лги, что едешь мстить за потопленные корабли. Ты мстишь за меня, и только. Поэтому не смей указывать мне, кого любить. Если мои чувства тебя тяготят, скажи прямо. Отвергни меня, прогони из дворца или убей. Но, умоляю, не рви мне сердце словами о том, что мое место рядом с другим мужчиной. Мне не нужен другой. Я выбрала тебя.