Ливэн с заботой взяла ее за руки.
— Госпожа, вы очень сильная женщина, — восхищенно сказала она. — То, что вы пережили, ужасно. Я так рада, что вы смогли это отпустить!
— Той наложнице было хуже, чем мне, — грустно сказала Элиза. — Она, как и я, была невинной. Но пьяные изверги надругались над ней. Я чудом избежала насилия, но пережила ужас, который помутил мой рассудок. Та девушка оказалась сильнее, она не сошла с ума.
— И вы тоже! — Ливэн улыбнулась и сжала ее кисти. — Его величество спас вас не только от насильников, но и от сумасшествия. Сейчас вы полностью в здравом уме.
Элиза печально улыбнулась и отвела глаза.
— Ливэн, мне сейчас так тяжело, — призналась она. — Если он погиб, я не смогу жить дальше...
— Что вы такое говорите?! — воскликнула камеристка. — Не гневите богов.
Элиза смахнула слезу.
— Когда полюбишь, ты меня поймешь.
— Госпожа... — простонала Ливэн.
— Ваше величество, — прозвучало рядом, и Элиза спешно вытерла слезы. Ливэн отпустила ее руку и встала рядом, глядя в землю. К ним приближался Салих.
— В чем дело, Салих? — напустив на себя невозмутимый вид, спросила Элиза.
Старший слуга остановился перед ней и учтиво поклонился. В руке он держал капсулу с письмом.
— Почтовый сокол только что принес, — сообщил Салих.
Элизу обдало холодом. Еще одно письмо. В нем может содержаться что угодно. Вдруг найдено тело императора, и Тамир Ансари сообщил об этом? Вдруг смерть Ворона подтвердилась?
Взяв дрожащей рукой письмо, Элиза отпустила Салиха. Тот нехотя удалился. Он-то рассчитывал получить из первых уст важную новость, чтобы потом разнести ее по дворцу, но эта честь выпала глупой камеристке, которую императрица всюду водит за собой, как ручного зверька.
Пальцы не справлялись с нитью, которой было перевязано письмо. Все время дрожали, не могли стянуть ее с тугого свитка. Устав наблюдать за мучениями Элизы, Ливэн несмело протянула руку.
— Позвольте мне, госпожа.
Элиза, не глядя, молча отдала письмо. Ливэн ловко освободила его от нити и вернула императрице. Та сжала письмо в кулаке. Нет, у нее не хватит храбрости! Пять минут назад она воодушевленно рассуждала о том, как важно бороться со страхами, но все еще не усвоила эту истину. Сейчас она дрожит от страха перед листком бумаги.
— Госпожа, прочитайте. — Ливэн положила руку ей на плечо. — Не бойтесь.
Элиза повернула голову. Ее глаза были полны слез.
— Вдруг там говорится о его смерти? — Она всхлипнула. — Я не переживу этот удар.
— Госпожа, вы ведь ничего не знаете, — подбадривающе произнесла Ливэн. — Может, в письме что-то хорошее.
— Я не верю...
— Прочитайте же! Я рядом. Что бы ни случилось, я вас не оставлю.
Несколько секунд Элиза стояла в нерешительности, а потом, глубоко вздохнув, развернула письмо.
«Милая Элиза!
Я знаю о письме главнокомандующего. Не передать, как мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, но таков устав. Тамир Ансари был обязан сообщить.
Все обошлось. Я жив и здоров. Битва скоро закончится, и я сразу вернусь к тебе, как обещал. Я люблю тебя и жду встречи. Милостью богов мы встретимся до конца недели. Береги себя.
Рэйган»
Когда письмо выпало из рук госпожи, Ливэн испугалась, что та снова упадет в обморок, но этого не случилось. Лицо императрицы озарилось счастьем, и она крепко стиснула в объятиях ничего не понимающую камеристку.