Ассасины ринулись вперёд, и придворные в панике заметались по залу. Некоторые пытались добраться до выходов, другие прятались за колоннами.
Первая группа убийц достигла Крида и Ольфарии. Ведущий ассасин размахнулся мечом, целясь в шею мага.
И тут произошло нечто неожиданное.
Крид уклонился от удара с такой скоростью, что лезвие прошло в дюйме от его горла. Его рука метнулась вверх, пальцы сомкнулись на запястье противника. Раздался хруст, и меч выпал из безжизненных пальцев.
— Что? — изумился Гнилоуст. — Как вы...
Крид ударил ассасина коленом в солнечное сплетение, затем локтем в затылок. Убийца рухнул без сознания.
— Ты забыл кое-что важное, — сказал Крид, поворачиваясь к архимагу. — Моё бессмертие — не магия. Это проклятие. Древнее проклятие самого Одина.
Второй ассасин атаковал сбоку. Крид перехватил его руку с кинжалом, развернул противника и швырнул в группу подбегающих товарищей. Три человека рухнули в кучу.
— А моя физическая сила, скорость, рефлексы, — продолжал он, уклоняясь от удара третьего убийцы и ломая ему шею одним движением, — накапливались полторы тысячи лет. Знаешь, что может сделать человек за полторы тысячи лет тренировок? Ну или чуть больше? После первой тысячи лет, грань между веками слегка смывается...
Четвёртый ассасин попытался зайти сзади, но Крид словно имел глаза на затылке. Он обернулся и ударил противника в грудь. Удар был настолько сильным, что ассасин отлетел на несколько метров и врезался в стену.
— Однажды, — рассказывал Крид, методично расправляясь с нападающими, — я чуть не устроил этому миру Рагнарёк. И всё без единой капли магии. Просто силой, накопленной за века.
Пятый и шестой ассасины атаковали одновременно с мечами. Крид уклонился от одного удара, перехватил руку второго противника и использовал его как живой щит против первого. Затем сломал им обоим руки и отбросил в сторону.
Гнилоуст начинал понимать, что его план провалился. Крид сражался не как обычный человек, а как сверхчеловек, чьи способности не зависели от магии.
— Убейте его! — завизжал архимаг. — Всех сразу!
Дюжина ассасинов окружила Крида. Они атаковали одновременно со всех сторон — мечи, кинжалы, цепы, боевые молоты. Казалось, никто не сможет избежать такого количества оружия.
Но Крид двигался как ураган смерти. Он кружился, уклонялся, наносил удары с такой скоростью, что глаз не успевал следить. Один за другим ассасины падали — с переломанными конечностями, проломленными черепами, свернутыми шеями.
— Это невозможно, — прошептал Гнилоуст.
— Для тебя — возможно, — ответил Крид, добивая последнего из группы. — Ты всегда полагался только на магию. А я изучал все виды боя.
В этот момент к схватке присоединился неожиданный союзник. Альфонс, который вернулся в зал, увидев начавшуюся бойню, выхватил церемониальную шпагу и бросился на ближайших ассасинов.
— За империю! — закричал молодой герцог, прокалывая одного из убийц.
Альфонс сражался храбро, но техника его была несовершенна. Ассасин с боевым топором едва не снёс ему голову, когда из толпы появился ещё один воин.
Гиперион материализовался рядом с герцогом, его алые глаза горели яростью. В руках полководца были две сабли — его любимое оружие.
— Никто не посмеет угрожать ей в моём присутствии! — прорычал он, обезглавливая ассасина одним движением.
Теперь они сражались втроём — бессмертный воин с полутора тысячелетним опытом, молодой герцог, движимый любовью, и некромантская химера, защищающая объект своей страсти.
Крид крушил противников голыми руками. Его удары были настолько мощными, что ломали кости сквозь доспехи. Он двигался быстрее глаза, предугадывая атаки противников за долю секунды.
Альфонс фехтовал с аристократическим изяществом, его шпага танцевала в воздухе, нанося точные уколы. Он не обладал сверхчеловеческой силой, но его мужество компенсировало недостаток опыта.
Гиперион сражался как настоящий зверь. Его сабли рассекали воздух, оставляя за собой дуги смерти. Некромантская природа давала ему преимущества — он не чувствовал боли, не уставал, не знал страха.