- Явился, голубчик, - вместо приветствия бросил Муханов, облокотившись кулаками о стол.
Его черный мундир при этом незамысловатом движении напрягся и даже попытался затрещать, но все же ему удалось удержать внушительное тело внутри себя. Меркулов заворожено поглядел на погоны из серебряного галуна с оранжевым просмотром и кивнул.
- Говорили мне, говорили, что от Меркуловых добра не жди. Ко мне же перед приездом вашим из шестого отделения приходили. Предупреждали. А я, доверчивая душа... - Муханов махнул рукой, словно они договорились о чем-то прежде с Витольдом Львовичем, и тот его значительно подвел. Обер-полицмейстер достал папку из стола, развязал тесемки, раскрыл ее и сел. - Меркулов Витольд Львович, двадцати шести лет от роду. В возрасте восьми лет выслан вместе с отцом из столицы за измену последнего. Год назад волею Его Императорского Величества помилован. Три месяца назад вернулся в Моршан.
Муханов листал мелко и убористо исписанные страницы, не читая, а пересказывая содержимое Меркулову. Обер-полицмейстер не сводил внимательного взгляда с молодого человека, явно ожидая увидеть его реакцию на произносимое, но Витольд Львович еще минуту назад посерел и более в лице не менялся.
- Плохо начинаете. Очень плохо. Государь Император вас простил за грехи батюшки, в Моршан позволил вернуться, статский чин вам дарствовал, причем не последний. А вы, господин коллежский секретарь, эдакую свинью подложили. Вы хоть знаете, кого вы в Острожевском тупике проткнули?
- Дашкова Михаила Николаевича, Ваше превосходительство, - дрожащим голосом ответствовал Меркулов.
- А кто был Дашков Михаил Николаевич? Ну полно, полно, не был, а есть. Жив он, утром справлялся. Укол серьезный, но выкарабкается. Вот только тут главная незадача... Михаил Николаевич был у меня приставом следственных дел по особым поручениям. Его, может, Бог в темечко не поцеловал, но человеком он являлся исполнительным. Опять же, дворянского роду, который к Ковчегу восходит. Соответственно, с особенностями. А вы, голубчик, раз - и дуэль на Поглощение.
Обер-полицмейстер пожевал свои толстые губы и изучающе смотрел на собеседника. Но Меркулов молчал, а лицо его выражало самый виноватый вид, на какой только могло быть способно.
- И что, молодой человек, сработало?
- Что сработало, Ваше превосходительство?
- Ну... Поглощение.
Вместо ответа Витольд Львович выставил руку перед собой, нервно сглотнул подкативший к горлу ком и внимательно посмотрел на конечность. Вена на его виске вспухла, а по носу потекла капля пота. Но влияние свое действие возымело. Сначала пальцы, потом уже и сама рука вместе с мундиром растаяли в воздухе.
- Ох, святые угодники, - заключил Муханов.
Подождал, пока рука появится снова, достал платок с вензелями и оттер шею.
- Я сам из простой дворянской семьи. Из молодой совсем. Дослужился вон оно, до генерал-майора, но к магии до сих пор настороженно отношусь. У меня под началом из истинных семей-то и людей немного, которые ну это... - он сделал несколько пассов в воздухе. - Гоблинарцы вон, вовсе без магии обходятся, и ничего: паровозы строят, каких в Славии и не видали, пароходы, самоходные машины. Ну да ладно...
Лирическое настроение Муханова прошло так же быстро, как исчезла и появилась рука молодого человека. Он прочистил горло, побарабанил пальцами по газете и посмотрел в окно.
- Мне нужен такой человек... По особым поручениям, каков был Дашков. С определенными способностями, - сказал он будто бы сам себе. - Правда, он по чину выше был, но это ничего, до титулярного советника вытяну... Отчитываться ни перед кем не будете, только передо мной. С жалованием не обижу.
Он резко повернул голову и посмотрел на Меркулова.
- Ну что скажете, Витольд Львович?
- Простите, я, право, не понимаю...
- Мне нужен пристав следственных дел по особым поручениям... Для особо щекотливых ситуаций. Судя по всему, - он хлопнул ладонью по раскрытой папке, - человек вы неглупый, сметливый. С вашей биографией выше титулярного на обычной службе подняться будет трудно. У меня можно и до надворного советника вырасти, дворянство вернуть.
- Я не к этому... Я просто слегка растерян.
- Ну так это пустое. Не время уши развешивать, когда неспокойно вокруг. Так это "да"?
- Да, Ваше превосходительство.
- Ну и славно. Кабинет тебе подготовят, хотя, между нами, работа не сидячая, свою хм... новую магию частенько придется применять. Смекаешь, о чем я, Витольд Львович? Я, с твоего позволения, на ты, коли уж ты теперь у меня в подчинении.
Меркулов кивнул, отвечая на вопрос и одновременно соглашаясь с новыми правилами игры. Ему хотелось сорваться с места и бегом пуститься на улицу, радостно крича и обнимая прохожих. Наказание, которого он так боялся, обернулось карьерным взлетом. И пусть прочие дворяне гнушались работы в полицмейстерстве (оставалось загадкой, по какой причине сюда прибился Михаил Николаевич, поверженный на дуэли), Витольд Львович подобному обстоятельству исключительно обрадовался. Служить Государю Императору, развеять дурную славу о фамилии, делать Моршан и всю Славию чище, расправляясь с преступниками. Что может быть лучше?
- Ваше превосходительство, а что с Михом?
- С кем? - Искренно удивился Муханов.
- Михайло Бурдюков, орчук.
- А... - брови обер-полицмейстера сдвинулись. - По-хорошему, его в острог надо, чтобы не болтал чего лишнего, так не за что. Вышлю, думаю, из Моршана. Да, вышлю, - кивнул он сам себе.
- Ваше превосходительство, столько хлопот будет. И ему, и вам.
- Не понимаю, куда клонишь, Витольд Львович, но ты ежели чего предложить хочешь, то предлагай. Я к инициативам всяким отношусь с интересом. Порой бывает, действительно что дельное скажут.
- Ваше превосходительство, вы поправьте меня, если ошибаюсь. Но титулярному советнику по должности требуется подчиненный. Для разных нужд.
- Ну за этим не беспокойтесь, письмоводителя я тебе выделю.
- Так и не нужно. Мих грамоте обучен, писать умеет. Опять же, силен, надежен, веры православной - с детства в Славии среди людей живет. Слишком много беспокойства будет, если его отсылать. А так и при деле, и под присмотром.
- Орчук в полицмейстерстве? - Изумился Муханов. Поднял голову на портрет Государя Императора, а потом громко расхохотался. - А ведь это будет презабавно. Орчук и сын ссыльного. Уж прости, Витольд Львович, но весьма презабавно. Будь по-твоему. Станет Мих ярыжкой при тебе, точнее уж коллежским регистратором, - новая идея поистине веселила обер-полицмейстера. - Как его там?
- Михайло Бурдюков.
- Решено.
Муханов заскрипел пером, что-то себе записывая.
- Ну а теперь надобно о делах поговорить. Есть одно щекотливое поручение. Не сказать чтобы государственной важности, но и так его оставлять нельзя. Слушай, Витольд Львович. Ты, верно, знаешь, что аховмедцы с дрежинцами, а через них и с нами, объявили перемерие. Делегации прибыли с первыми лицами... Ну и такой карамболь произошел. По пьяной лавочке одного из аховмедцев зарезали. Хорошо хоть прислужника какого-то, а не принца, но и то легче не становится. Надобно разобраться со всем, очень как бы это...
- Тактично, - подсказал Меркулов.
- Вот именно, Витольд Львович, тактично. Я уж сомневаюсь, что там что-то серьезное. Поди, мужик какой дворовой увидел козлоногого и прирезал. Но ты разберись. И магии не гнушайся, пользуйся. Твоего предшественника она часто выручала. Самому этим заниматься несподручно, да и некогда, тут вишь что.
Он сложил газету и хлопнул ладонью по главной странице.
- А где расположилась аховмедская делегация? - Тщетно пытался разглядеть первую полосу вверх ногами Меркулов.
- Так где же им быть. В Захожей слободе. Адрес Константин Никифорович выдаст. Это мой первый полицмейстер.
- Тогда разрешите откланяться, Ваше превосходительство?