Сезон муссонов закончился, погода выровнялась, дожди и штормовые ветры переместились на противоположное побережье. На юго-западную оконечность острова, где жили Котовы, постепенно возвращались туристы.
На маяке мальчика уже считали за своего. Он помогал чем мог: кормил кур, заваривал для капитана крепкий чай, пытался учить командам собаку Лотту, которая хоть и не нуждалась в дрессировке, но играла с Великом охотно. А после обеда, когда палящее тропическое солнце зависало посередине неба, он садился в тени маяка и часами слушал истории смотрителя о море, кораблях и удивительных странствиях.
Велик и сам не заметил, как стал частью маячной команды. И сначала механик, а потом Платон Савельевич, родители и даже приезжие туристы стали называть его «маленький капитан».
Возможно, именно тогда и начала сбываться заветная мечта рыжего мальчишки с забавным именем. Мальчишки, который скоро вырастет и точно станет отважным капитаном Велимиром Котовым.
Велик Котов и Маду
На тропическом острове посреди океана наступил вечер. В свете мягкого закатного солнца по золотому песчаному пляжу прогуливались туристы. Дети, местные и приехавшие на отдых, с визгом резвились в воде. А в стороне от них в кафе и прибрежных ресторанчиках любовались закатом взрослые. Кругом царили радость и безмятежность.
Когда до захода солнца осталось не больше четверти часа, от соседнего острова отделилась маленькая точка и стала стремительно приближаться к берегу. Вскоре она превратилась в рыбацкую лодку. А ещё через минуту стало ясно, что на носу судна стоят двое. Один — рыбак, пожилой, высушенный ветрами и солнцем темнокожий сингалец. А второй — худой мальчишка, загорелый, но всё-таки светлый на фоне островитян, огненно-рыжий и отчаянно курносый.
Это был Велик Котов — впрочем, местные называли его «маленький капитан». И он очень гордился своим прозвищем. Всё свободное время, не занятое школой и домашними делами, он проводил на маленьком соседнем острове, дремлющем в тени маяка. Там жил его друг — отставной капитан Платон Савельевич Колотов. Велик помогал ему по хозяйству и слушал бесконечные морские байки. А вечером, незадолго до захода солнца, кто-нибудь из рыбаков привозил мальчика домой.
Вот и сегодня за несколько минут до темноты к берегу причалила лодка. Маленький капитан спрыгнул в воду, помог рыбаку вытащить судно на берег, махнул на прощание рукой и побежал к друзьям, которые плескались в стороне.
— Привет, капитан! Как дела? Что расскажешь? — стайка смуглых мальчишек обступила Котова, предвкушая новую интересную историю из воспоминаний Платона Савельевича или о жизни на маяке.
Велик опустился на тёплый золотой песок, зарыл в него босые ноги и стал рассказывать, как капитан плавал на ледоколе. Ох и непросто объяснить детям, выросшим на берегу тёплого Индийского океана, не знавшим ни снега, ни холода, что где-то есть другой океан — Северный Ледовитый. Он сплошь покрыт толстенной коркой льда, расколоть которую может только специальный корабль. И этот корабль прокладывает дорогу сквозь лёд прямо в холод и мрак. Велик очень старался: он не просто передавал слова старого капитана, а рисовал в воображении друзей невиданные, невероятные картины.
И мальчишки, почерневшие от вечного солнца, слушали открыв рты. Слушали о ледяных ветрах, снежных бурях, о животных, которых не встретили бы на родных островах. Велик смотрел на восхищённых друзей и гордился собой. Вот какой хороший из него вышел рассказчик! Впрочем, был у мальчика ещё один повод для гордости, выделявший его среди приезжих. Повод посерьёзнее снега и ледоколов, которые мальчик видел собственными глазами. И даже серьёзнее дружбы с капитаном, смотрителем маяка. Дело в том, что Велик говорил на сингальском. Он начал учить язык чуть больше года назад и сейчас рассказывал истории на родном языке своих друзей. И у него получалось.
Солнце между тем спряталось за горизонт, и в сумерках глаза ребят горели всё ярче. Они представляли себя моряками, плывущими на огромном ледоколе среди обжигающего холода и вечных снегов в неведомую страну.
Но тут кто-то окликнул Велика писклявым голоском, вмиг разрушив всё волшебство рассказа.
— Эй, почему это ты решил, что можешь называться капитаном?
Велик повернул голову и увидел худую, как палка, девочку лет десяти — одиннадцати. Она смотрела на мальчика сверху вниз, и взгляд её огромных карих глаз — в пол-лица, не меньше — был прямым и бесстрашным. На мочке левого уха блестел маленький голубой камешек, а на шее красовалось ожерелье из акульих зубов.