— Так это оно и есть? — спросила Эми.
— Что «это»?
— То, чему поклоняются Повелители Времени.
Взгляд Доктора скользнул по потолку, по синей двери, за которой до сих пор хранилось что-то вроде остатков его настоящей сущности.
— Не все, — ответил он просто, — только один.
И они ушли.
*
Теперь он был шотландцем, с акцентом и всем чем положено.
Клара в очередной была недовольна его поведением и пылала негодованием, щедро осыпая собеседника оскорблениями и обвинениями. Эти приступы всякий раз доводили Доктора до исступления.
— То есть я, конечно, знаю, что ты никогда не любил, и могла бы, если бы захотела, простить тебя. Но ты же просто больной! Пойми наконец, что иногда я хочу проводить время не с тобой, а с Дэнни! Смирись!
В такие моменты единственным, что не раздражало в Кларе была честность. Все остальное в ней было неважным, глупым и убийственно чужим. Словом, таким, что в несколько мгновений заволакивало глаза яростью.
— Откуда тебе-то знать? — проорал Доктор.
Клара замерла на полукрике так внезапно, что взметнувшаяся от активной жестикуляции юбка с хлопком опустилась на бедра.
— Знать что? Что ты идиот, каких свет не видывал? С чего бы начать? Во-первых…
— Что я никогда не любил, — терпеливо объяснил Доктор. — Откуда тебе знать?
Остановившись, Клара принялась ковырять ногти, беспокойно поглядывая на Доктора исподлобья. На секунду она даже забыла, как сильно он ее обидел.
— Я и не говорила, что ты не любил, просто… Понимаешь, ты же не мог… То есть ты же даже не понимаешь, что такое лю…
— Вопрос стоял иначе, — коротко оборвал Доктор. — Я спросил, откуда тебе знать, любил я или нет.
Упершись рукой в бедро, Клара недоверчиво сощурилась:
— Разве у тебя что-то было? Я имею в виду, разве ты любил кого-нибудь? Абсолютно, открыто и не стыдясь?
Долго Кларе пришлось рассматривать фигуру Доктора, возившегося с пуговицами сюртука и не поднимавшего глаз. В конце концов, ей удалось словить его взгляд, необычайно яркий и ясный. Невольно Клара поймала себя на мысли, что не видела таких светящихся глаз ни в его прошлом, ни в нынешнем теле.
— Да, — улыбка дернула уголки губ Доктора вверх.
Заинтригованная, Клара пожурила его, как напакостившего школьника, значительным покачиванием головы.
— Не тебя, — быстро поправился Доктор.
Вскинув брови, Клара строго выпрямила спину:
— Ну и что же в таком случае с ней случилось?
— Какая разница? Иди проведай Дэнни, — Доктор перескочил порог ТАРДИС, стоявшей в гостиной клариной квартиры. И совсем уже собирался захлопнуть дверь, но та запнулась о носок туфли, предусмотрительно подставленный Кларой.
— Расскажи мне. Если не расскажешь, можешь считать, что больше меня никогда не увидишь.
Вздохнув, Доктор закрыл глаза и сосчитал до трех.
Клара по-прежнему требовательно смотрела в глаза, так что Доктору не оставалось ничего иного, кроме как выйти в комнату и приземлиться на диван.
— Ее звали Роуз, — начал он. — Древнейшая история во вселенной: мы любили друг друга и путешествовали вместе. Однажды мы случайно – ну, почти случайно — сбежали во Францию тридцать первого века почти на полгода. Это было прекрасно. И она была прекрасна. Действительно шикарные золотые волосы и самая обаятельная улыбка из всех, что я видел.
— Наверное, она милая.
— Так и есть, — энергично подтвердил Доктор. — Я был совершенно опустошен, когда мы встретились. Но она все исправила, сделала меня лучше, сделала меня мной. Ну, не тем мной, которого знаешь ты, а тем мной… Настоящим мной. Ты даже вообразить себе не в силах, какой красивой она была. Пока мы были вместе, мы были непобедимы. Буквально. Мы были легендой.
Грудь Клары быстро опускалась и поднималась, но она не смогла бы ответить даже самой себе, отчего так ускорилось ее дыхание:
— И что произошло потом?
— Мы разлучились и все пошло прахом. Она застряла в параллельной вселенной, и я никогда больше не увижу ее. Прямо сейчас она живет с кем-то… вроде меня. А я один. Но все еще люблю ее. Конечно, время не стоит на месте, и я стараюсь двигаться вперед, во многих аспектах это даже неплохо получается, но глубокой ночью, когда миры безмолвствуют, мы со Старушкой не находим себе места от тоски.
Клара потянула Доктора в объятия, и ему действительно стало немного лучше. Впрочем, жест этот, по убеждению Доктора, был все-таки совершенно лишним.
— Спасибо, что поделился. Знаю, что не надави я на тебя, ты бы не стал рассказывать.
— Кажется, ты вот-вот опоздаешь на свидание?
Понимающе улыбнувшись, Клара спросила:
— Ты будешь в порядке?
— Я всегда в порядке, — кивнул Доктор.
Но Клара, быстро пожавшая его руку, так и не дождавшись ответа, уже выскочила через входную дверь, улыбаясь в трубку Дэнни Пинку.
Поднявшись с дивана, Доктор сделал пару шагов по комнате. Воспоминания роились в голове беспокойным вихрем. Роуз Тайлер — мир ли был пропитан ею или она миром, Доктор бросил попытки установить это уже давным-давно.
Главное, Роуз Тайлер — это его мир. В темные дни она — его беспощадные демоны, и чувство вины, и неправильности, и одиночества и всего того, о чем лучше не думать. В светлые — эссенция солнца; счастье в чистейшей его форме.
— Печальный, Красивая и Трагические, — пробормотал Доктор, захлопнув дверь будки. — Лучше известные как Я, Ты и Мы. Да, Старушка?
На осознание Доктором того, что он до сих пор верит лишь во одну вещь — в Нее, ТАРДИС отозвалась низким гулом.
========== Wildfire ==========
Автор: allegoricalrose
Ссылка на оригинал: http://tumblr.com
Рейтинг: G
*
Спустя века и тысячелетия вполне естественно забывать, не так ли? Со временем стираются детали, стираются люди… Чего, конечно, не произошло бы, попробуй Доктор остановиться и не бежать. Но он не может (Не теперь… не после…) и потому забывает. Даже не забывает — его мозг слишком хорош для этого, — это, скорее, похоже на припрятанные на чердак воспоминания. В его силах подняться на этот чердак, запыленный непроглядными облаками эмоций, но неподписанных коробок все больше и больше, и все труднее в их выцветшем нутре разыскать самые ценные, самые любимые воспоминания.
Кто он? Кто обитает в этом новом теле? Почему именно это морщинистое лицо?
Устал. Измаялся.
(Так давно без…)
(Странно, что отпечаток ее пальцев не теплится между сердец.)
Компаньоны: прошлые и нынешние. Какими там были их фамилии? А цвет глаз? А волосы? Светлые или темные? С какой они планеты? Из какого десятилетия двадцатого века они родом? Черт. Двадцать первого века, конечно.
(Роуз Марион Тайлер. Карие глаза, светящиеся на солнце и темнеющие в самые неожиданные моменты. Пауэлл Эстейт, SE15 7GO. Впервые он взял ее за руку пятого марта 2005, но она встретила его раньше – первого января того же года. Любимая еда - фиш-н-чипс. А когда она улыбается…)
Он изничтожает взглядом камин и старается не думать о пламени, пляшущем в ее глазах.
Огонь отражается в окне по правую руку, и этот бесконечный искристый вальс вполне неплохо отвлекает Доктора от волос, вздыбившихся на затылке, от молчаливых провалов в пульсе, от дыхания, переключившегося на обходную систему.
Каждой клеткой тела он чувствует ее присутствие (обонятельные центры безошибочно идентифицируют ее запах, слух мгновенно распознает ее дыхание, а мозжечок – ритм поступи), но глаза не поднимаются для очередного разочарования.
(Ее не может быть здесь, она…)
— Ты стал очень спокойным. Ни разу не шелохнулся за те три минуты, что я здесь.
— Я теперь старик.
— Ты всегда им был. И никогда не станешь.
Наверное, его новые нейроны появились на свет изношенными жизнью. Доктор тяжело вздыхает и гладит пальцами края кружки, остывающей на столе.