Агудар был сейчас единым целым со своим огромным клинком. Меч не мешал ему, а был продолжением руки, полноценным продолжением, готовым в случае чего пронзить шкуру чудовища так скоро и так глубоко, как только можно. Шаги совершались в такт биению сердца, секунды растягивались так, словно были минутами, как и всегда перед славным поединком, которого так жаждал рыцарь. Он чувствовал трепет в груди. И он чувствовал зов. И сдерживал его. Необходимо было дождаться, пока она атакует сама. Первой.
- Гурха тсанн! - сквозь зубы плюнул дикарь, отметив, что призыв «Не боись!» или по-простому «Не ссы!» скорее нужно было адресовать самому себе, нежели оппоненту. Не сказать, чтобы Агудар боялся. В родном племени сызмальства культивировалось бесстрашие. Культивировалась мысль о том, что достойные мужи не умирают в своей постели, окружённые близкими людьми. Они умирают в сражении, в битве, с улыбкой на устах и отвагой в сердце. Бояться заставляли инстинкты, которые варвар по привычке успешно подавлял.
Их разделял десяток метров. Десяток метров между острием меча и головой Оксаны. Кто-то должен был сделать первый шаг. И этим «кем-то» Агудар не стал.
Рыкнув и взмахнув крыльями, виверна совершила резкий и короткий прыжок вперёд, намереваясь достать человека своими мощными лапами. Острые когти сверкнули в миллиметре от колена Агудара, которое он еле успел увести от удара. В тот же момент он приготовился бить и сам - позволив инерции развернуть его тело, он совершил один резкий оборот, на выходе нанеся тяжёлый рубящий удар по лапе виверны, гулко охнув от невероятной силы, вложенной в этот манёвр. Лезвие оставило неглубокую уродливую борозду на теле Оксаны, а та дёрнулась назад и яростно завопила, пытаясь, вероятно, оглушить йоса звоном в ушах. Но он постарался максимально проигнорировать это неудобство, лишь скривив лицо.
Сразу после этого удара он отпрыгнул в сторону и сделал несколько шагов назад, позволив твари взять реванш с того же самого расстояния, только уже будучи немного подбитой. У него созрел план. Осталось лишь реализовать его.
Следующим заходом виверна атаковала схожим образом. Йос в ответ подался назад всем телом, оказавшись на расстоянии в целый метр от другой лапы, после чего, отчаянно заревев, со всей дури саданул колющим ударом прямо в ляжку монстра, без особых проблем пробив кожу, и усадив меч в ране примерно на целых тридцать или сорок сантиметров. Виверна припала на одну лапу, вновь рискуя разорвать перепонки Агудара воем, а тот поспешил поскорее выдернуть меч, дабы не остаться безоружным.
Оксана уже не была так быстра, поэтому отскочить не успела. Воспользовавшись её заминкой, рыцарь, схватив клинок одновременно за обе гарды, основную и дополнительную, что была чуть дальше, всадил его в бок чудовища на манер копья, вновь выдернул и всадил ещё раз, чуть пониже крыла. Виверна попыталась достать его своими зубами, вытянув длинную шею и намереваясь куснуть Агудара за руку, державшую меч, но тот внезапно отпустил его, пока тот находился ещё в ране, не вытаскивая, и зарядил мощным ударом кулака в стальной перчатке прямо в нос чудовища. Заминки, которая последовала вслед за этим, было достаточно для того, чтобы йос вновь выдернул меч и, схватившись двумя руками за основную гарду, направил его в сторону шеи Оксаны, намереваясь отрубить ей голову, чтобы этот поединок, наконец, закончился.
Он не закончился, но стал ещё ближе к завершению. Отрубить голову не вышло, но вышло прорубить шею до середины, заставив густую кровь фонтаном выливаться из раны, заливая собой как землю, так и Агудара, стоящего на ней. Виверна забилась в яростных конвульсиях, уже не пытаясь атаковать, а пытаясь, возможно, уйти, только получалось это с переменным успехом, ибо координация её была нарушена. Йос не хотел давать никакой пощады, поэтому, покрепче сжав клинок, в пару огромных шагов нагнал Оксану, рубанув по шее ещё раз.
Вновь брызги крови, вновь ужасные звериные вопли и хаотичные метания, одно из которых наградило Агудара мощным ударом в грудь. Лапа виверны смяла нагрудник, выбила весь дух из воина, но сразу же после того бестия грохнулась наземь, вереща. Это были её последние крики. Спустя две минуты она уже не издавала звуков. Она была мертва.
Агудар раскрыл глаза, ощущая сильную боль в районе груди. Она заставила его болезненно прищуриться и чуть слышно застонать. Каждый вдох давался с трудом. Кажется, перелом рёбер. Вопрос - как много, и в каком месте сломаны. Но ответов получить в ближайшее время возможности не было. Пересилив себя, он смог сесть. Отметил взглядом клинок, лежавший в нескольких метрах поодаль. Отметил недвижимую тушу своего врага чуть дальше. Удовлетворённо усмехнулся. Попытался встать. Получилось едва ли с пятой попытки. Доковыляв до своего меча, рыцарь бережно подобрал его. Подошёл к туше, внимательно посмотрел на неё с минуту, словно пытаясь найти ответ на какой-то одному лишь ему известный вопрос. Виверна казалась такой большой, а он - таким маленьким. Удивительно, учитывая его огромные пропорции. Агудар занёс острие над головой твари и опустил его, совершив этот удар из своих самых последних сил. Голова Оксаны была отсечена. Схватив её за ноздри, всунув в них оба пальца, Агудар медленно понёс её обратно, встретившись на выходе с бледным как мел Варканом, который, вне сомнений, имел честь наблюдать за поединком.