- Разгребай, - коротко приказал йос, кивнув головой в сторону завала, за которым уже слышалось копошение. Видимо, остальные члены группы тоже пытались их раскопать, не зная, правда, что за зрелище ждёт их по ту сторону.
- Блять... - только и нашёлся, что сказать Варкан. - Твою же мать...
По возвращению в близлежащую деревню солдаты закатили пирушку в честь героя в первой же попавшейся им таверне. Голову виверны выложили на всеобщее обозрение на одном из столов. Радовались все. Долго. И пили все, кроме Агудара, который практически обессилел, и ныне им в одной из комнат занимался побитый Талер, чья рожа была чуть подпорчена здоровенным шрамом, полученным в результате камнепада.
Хотел бы йос остаться с остальными, да не мог - мощи не было. И грудь болела. Больно было даже дышать. И чертовски больно.
- Терпи, - велел ему колдун. - Я не специализируюсь в лечебной магии, но тебе станет полегче. Доставим в резиденцию Дэдай - там тобой займутся те, кто знает в ней толк.
К вечеру Агудара вернули во дворец. Припрягли лучшего целителя, чтобы глаз с него не спускал. Обезумевшая Лилит, которая, конечно же, уже была в курсе столь быстро распространившегося слуха, всячески прорывалась к своему воину, но её не пускали. Вообще никого не пускали. Над Агударом колдовали до самого утра, прежде чем дело было сделано. В ту ночь девушка почти не спала.
Утро ознаменовалось новой вестью - гигантская виверна из округа никуда не подевалась, сожрав спозаранку ещё одну корову. Её голова, судя по отзывам очевидцев, была вдвое больше той, которую получил в качестве трофея йос. Если Агудар и убил виверну, то она явно не была той самой Оксаной. Но какая разница? Слух о его подвиге быстро облетел всю Фаю. Агудар стал самой настоящей знаменитостью всего за сутки.
Ох, как же зла была на него Лилит. И как же рада была тому, что он уцелел. И как же зла она была на придурка Варкана, который стоял столбом и не помог. И как была зла на всю эту компанию идиотов, которых она была готова взглядом испепелить за то, что произошло.
Злилась примерно два дня, по прошествии которых Агудар вернулся в норму. А потом уже не злилась.
Рыцаря приставили к награде. Конечно, куда меньшей, чем пятьдесят золотых, но всё равно солидной. Без зазрения совести Агудар в тот же день наведался в лавку ювелира и купил для Лилит роскошное колье с россыпью драгоценных камней. Его вряд ли можно было назвать знатоком благородных пород и металлов, отчего продавец не упустил возможности нагреть своего необычного посетителя примерно на две трети стоимости, содрав куда больше, чем следовало бы. Но в детали своего похода за подарком йос никого не посвящал, поэтому никто больше ничего и не узнал.
Этого мужчину мало интересовали деньги. В сущности круг его интересов сужался до двух понятий. Первым понятием был хороший поединок - народ йос-виа просто не мог оставаться в стороне от войны, в чём бы она ни проявлялась. Вторым являлась Лилит, которую Агудару нравилось видеть довольной и радостной, вне зависимости от ситуации и возможного контекста. Он не относился к ней, как к своей супруге. Не мог, в силу убеждений своего народа. Он считал её, согласно заветам, божественным потомком, а их встречу - великим умыслом провидения. Ну а боги... А что до них? Захотят делить ложе с человеком? Да будет так. Захотят делить ложе с другими богами? Пожалуйста. Мрачный рыцарь же считал своим долгом защищать своего бога, однажды уже спасшего его от смерти. Это для него стояло куда выше всех остальных желаний. В чём-то Агудар даже считал себя избранным - ему Лилит нравилась во всех аспектах, позволяя куда больше, чем по идее божество должно позволять своему послушнику. И это стоило того, чтобы рисковать своей головой хоть бы и каждый день, доказывая, что со своим выбором чародейка не ошиблась.