Старк закатывает глаза, подходит к нему и кивает на открывшуюся дверь третьего – о, боги! – лифта.
– Пятница, сопроводи Паркера до семнадцатой лаборатории на этаже минус семь. Комната шестьсот сорок четыре. Уровень доступа: синий. Я буду через семь минут. Закажи кофе в Старбаксе
Питер пожимает плечами, прячет телефон в карман, а ранец по рекомендации ИИ оставляет здесь. Хотя слова Пятницы о “нецелесообразности ношения ценных вещей в зону небезопасных опытов” показались ему странными. Впрочем, это не то, о чём бы ему стоило задуматься сейчас.. Лифт едет невероятно быстро, настолько, что там, оказывается, нужно пристёгиваться. Он тайный, видимо: внутри куча глушилок и аппаратуры, информационные окна, панель управления. Питер чувствует себя странно, учитывая, что его пускают сюда. Возможно, Тони просто не позаботился об этом, находясь в стрессовой ситуации. В конце концов, панические атаки возымеют продолжительное воздействие на человеческую психику и мышление.
Паркер выскакивает в лабораторию, и двери какого-то помещения открываются перед ним с механическим щелчком. Пятница показывает результаты вчерашних опытов, выдвигает трёхмерную модель и интерактивное изображение. Подросток вычитывает формулы, поправляет показатели в некоторых местах и задумчиво прокручивает ролик, записанный дубиной. Неслабо вчера пальнуло. Выходит, Железный Человек не спит вторые сутки? Именно поэтому у него есть ошибки в расчётах. Как оказалось, он не всё поручает Искусственным Интеллектам, а самые важные исследования проводит самостоятельно. Нет, ну, конечно, в числовых эквивалентах высчитывает всё техника, но формулы и прочее он выводит сам. Это приятные новости лично для Питера. Старк поднялся в его глазах ещё выше на ступеньках кумира, хотя, думается, куда ещё.
Тони появляется через шесть с половиной минут – об этом громко скандирует Пятница – с двумя стаканчиками кофе из Старбакса и в потрёпанной футболке. Конечно, он носит дорогущие костюмы от Prada и GUCCI, половина его гардероба куплены в Yves Sent Loran. Это потрясно, и Железному человеку денег на одежду не жалко. Он любит одеваться не то чтобы дорого, скорее со вкусом. Чтобы своим внешним видом показать, как он хорош и что дело далеко не в деньгах. Просто у Старка есть те вещи, в которых ему приятно работать в мастерской, трудиться. У Питера тоже такое есть, как ни странно. Хотя, у него не такой уж и широкий гардероб.
– Ну, как тебе здесь? Только ничего лишний раз не трогай, ты у меня тут в качестве теоретика, – второй стаканчик кофе Старк принёс тоже себе. Потому что он отставляет его на полку и даже не предлагает Питеру. А чего он ждал? И так уже получил предостаточно меньше, чем за неделю. Пора бы и угомониться. Поумерить наглость и большие надежды.
– С ума сойти, я в мастерской Тони Старка! – пищит Питер и неловко сжимает и разжигает кулаки, – Я нашёл несколько ошибок в ваших расчётах. Вот, взгляните.
Он свайпнул окно с формулами в его сторону, торжествующе улыбнулся и зевнул. Наверное, Старка тоже надо было любой ценой прогнать в кровать. У мужчины синяки под глазами, осунувшееся лицо, а ведь Паркер не видел его меньше суток. Хочется сказать, что всё будет хорошо, но они оба знают, что это ложь. Питер слишком многого лишён, а Тони слишком много потерял. Слово «хорошо» априори не для них.
– Неплохо, заслужил конфетку, – хмыкает Железный Человек, и его губы растягиваются в ухмылке, – сядь-ка пока, уроки сделай в гостиной. Я переделаю модель по твоим расчётам, и позже мы оба посмотрим, к чему это приведёт.
Питер энергично кивает. В черепной коробке бьётся мысль, что ради этого ему, наверное, придётся прогулять тренировку, чего он прежде не делал никогда. И это так пугает, будто за один день он лишится всего того, что нарабатывал годами. Голову тут же заполняет настолько концентрированная паника, что на пару секунд Питер теряет возможности слышать, видеть, дышать и ощущать тактильно. Он прислоняет к бетонной с её ладонь, но не проходит чувство, будто он проваливается в бездну. И так происходило каждый раз, когда подросток боялся облажаться, – всё время буквально. Питер маленький нерешительный трус, он часами может думать о тех вещах, о которых нормальные люди не заводят даже проходящей мысли. Паркер же посвящает часовые монологи разговору в супермаркете на кассе. Трудности подросткового максимализма, так сказать. Впрочем, Питер лучше всякого знал, что значит требовать от себя не только возможного, но и невозможного.
– Наверное, пойду, займусь домашкой. Что-то в последнее время очень много заданий дают, – бурчит Паркер, отводя глаза; ему страшно посмотреть на Тони который полностью погружен в процесс работы. Завораживающее зрелище.
– Пятница, сопроводи нашего дорогого стажёра в комнату семьсот семь. И завези ему туда чего съестного. Питер, ты опять осунулся. В этом нет совершенно ничего хорошего.
Прежде, чем подросток успевает что-то осознать, створки двери в лабораторию смыкаются, и Тони становится отрезан от него. От этого парень чувствует себя неуютно. Сегодня вообще не очень хороший день, без конца сосёт под ложечкой, а волнение не даёт продохнуть никак. Питер страдает от паранойи, у него уже мания преследования и иногда паника возникает на пустом месте. Он не может использовать метро просто потому, что этот сумасшедший потолок, глубина давят на него с несоизмеримой силой. Это чудовищно, и это то, с чем подросток в возрасте семнадцати лет без помощи взрослых попросту совладать не может. А отрывать тётушку, которая и без немощного нытика Питера с ума сходит, совсем не хочется. Она и так работает за троих, кормит его, заботится, иногда помогает в чём-то. Не хочется доставлять хлопот тому, кого ты любишь.
В комнате большие светлые окна, двуспальная кровать, на которой без труда уместилось бы штуки четыре-пять таких Питеров. Мальчишка хмыкает, прекрасно осознавая широту размаха Старка: тот не любитель мелочиться и экономить. Да и в прошлом он уже едва не лишился компании. потом своего места в ней, потом места в Forbes. Паркер изучил его биографию досконально, мог едва ли не дословно рассказать всё то, о чём писали в журналах, газетах, книгах и всём таком прочем. Хотя мальчишка с нетерпением ждал автобиографии, а ещё больше мечтал получит её и автограф своего кумира. Подросток буквально боготворил его, и это не преуменьшалось ни с одной точки зрения. А с момента получения стажировки это чувство внутри Питера только разрасталось, приобретало такой невообразимый размах, что трудно было и представить. Широкая душа позволяла уменьшать там очень многое, хоть и большее пространство внутри Питера занимал фанатизм к тому, кто спас его на EXPO в 2011 году.
– Эм, Пятница, я оставил свой рюкзак наверху..? – неуверенно произносит мальчишка, склонив чуть вбок голову; ИИ мог попросту не ответить ему, не распознать голос как тот, от которого можно принять команду.
– Поняла, мистер Паркер. Он прибудет через несколько минут, я уже позаботилась об этом, – с каждым разом, как подросток слышит её голос, он осознаёт: оно самосовершенствуется.
У этого был свой определённый минус. Например, восстание машин, слишком сильное очеловечивание искусственного интеллекта и всё то, что входило в перечень подобных техногенных катастроф. Но Тони Старк не был идиотом, и в программе Пятницы явно имелся откат до базовых настроек и показателей. Отходные пути были тем, что миллиардер предусматривал не всегда, но по мере своего морального и геройского взросления начинал беспокоиться и о последствиях. Если раньше Железный Человек жил сегодняшним днём, то теперь он думал о будущем. Пропало это его родное после нас хоть потоп. Самые разные обстоятельства совершенствовали мужчину, и он чертовски соответствовал словами дяди Бена “Большая сила – большая ответственность”.