Становилось все жарче, бутылка вина была погружена в прибой и загорожена от открытого моря камнями. Никита с Сашей кружили возле валуна, отрывая прилепившиеся к нему раковины. Иногда, сталкиваясь под водой, махали друг другу ручкой. Так они плавали, пока вконец не замерзли. Саша выбежала из воды, дрожа, бросила на камни мешочек с ракушками, расстелила полотенце и легла на спину греться, прикрыв глаза рукой. За ней вышел и Никита. Он вынул из воды запотевшую бутылку, очистил от мелкой гальки и песка и уселся рядом с Сашей.
— Хочешь вина, чтобы согреться? — спросил он.
Саша в ответ только фыркнула, она никак не могла одолеть дрожь и так и лежала, подставив лицо солнцу, с закрытыми глазами. Кожа ее была вся покрыта мурашками, и это придавало облику этой хрупкой обнаженной девушки удивительно трогательный вид. Никите захотелось закутать Сашу в теплое одеяло и прижать к себе. Неожиданно он возбудился и, смутившись, побежал к морю остужаться.
— Эй ты, неугомонный водолаз, иди сюда, попьем винца! — сказала ничего не подозревающая Саша, привстав на локтях, и сделала большой глоток из бутылки.
Никита влюбился в то, как она сказала: «Эй ты, неугомонный водолаз». Даже в то, как она привстала на локотках. Не жеманно и отстраненно, а тепло и естественно. День клонился к вечеру. В бухте, кроме них, не было ни души.
— Ура! — закричал Никита и, сопровождаемый облаком брызг, побежал по волнам.
Саше тоже захотелось подурачиться. Она уже согрелась, вино слегка опьянило ее и придало новых сил. Ее страшно смешило все, что вытворял Никита. Она вскочила на ноги и тоже стала носиться по берегу. Они брызгались, кидались друг в друга медузами, кричали всякие глупости, корчили рожи и хохотали.
— Только смотри не напивайся! — кричала она. — У нас сегодня секретная операция!
Обессилев, они упали в прибой, и волна стала раскачивать их и тереть о дно, как два бревна. Никите страшно хотелось обнять Сашу. Но духа не хватало. Он боялся все испортить.
— Ты просто сумасшедший! — сказала она, смеясь. — Милый сумасшедший спасатель.
— А у меня песок во рту.
— И у меня. И водоросли в волосах. — Она засмеялась, вытягивая из волос какую-то веточку. — Знаешь, — сказала она после паузы, — оказывается, здесь есть море…
— Помнишь, — сказал Никита, — как я впервые встретил тебя? Это было миллион тысяч лет назад. Здесь еще не было моря, а был луг…
— Полевой жимолости.
— Да, жимолости, и кричали пеночки-веснички, и пела мухоловка-пеструшка. А я был на велосипеде с рамой. И я посадил тебя на раму.
— И мы поехали купаться на карьер…
— На песчаный карьер. А с твоих ног сыпались сандалии, и на руль ты повесила венок из одуванчиков.
Пока они болтали, солнце тихонько сползло за горизонт.
— Ну все, — сказала Саша, — надо сосредоточиться. Скоро появится наш объект. Объявляю боевую готовность.
— Какой у нас план действий?
— Действуем по обстоятельствам, — серьезно сказала она.
— То есть просто следуем за ним как тень?
— Вот именно. И еще: найди какой-нибудь хороший камень.
— По башке, что ли, ему дать?
— Если окажет сопротивление.
— Слушай, — сказал Никита, — я с детства твердо решил никого не убивать. Я воспитан на идеалах Достоевского. Понимаешь? У нас в семье все пацифисты, даже на живого карпа из магазина ни у кого рука не поднимается. Мама говорит, что она не в силах это сделать, и папа, хоть и полковник, чуть не плачет. Бабушка приходит, говорит, что мы семья придурков, и одним ударом разделочной доски отправляет рыбу на тот свет. А ты хочешь, чтобы я поднял камень на человека!
— Ну и фифа! — удивилась Саша. — Ты и комаров не убиваешь?
— Тихо, вот же он! — Никита втянул голову в плечи. — Не шевелись!
На пляже показался человек, похожий на того парня из интернет-кафе. Он нес здоровый мешок, из которого торчал черенок какого-то сельскохозяйственного инструмента. Когда парень оказался совсем близко, Никита ни с того ни с сего поцеловал Сашу, крепко обхватив ее руками. От неожиданности Саша оторопела и не сопротивлялась.
— Конспирация! — выпалил Никита, когда парень прошел.