- Заболеешь, - проговорила я, севши в машину.
Энджел обошел и сел за руль.
- Ты меня полечишь, - улыбнувшись, сказал он.
Смотря на него, мне кажется, что все, что произошло, просто страшный сон.
- Не буду, - сложив руки на груди, говорю я.
- А куда ты денешься? - остановившись на светофоре, он посмотрел на меня. - Или будешь смотреть на то, как я буду болеть?
- Да.
- Не сможешь, - мужские пальцы аккуратно, с нежностью проводят по моим пересохшим губам. Из груди вырывается стон. Непроизвольно. - Я забыл твой запах…
И я облизываю губы. Страсть вспыхивает резко. Внезапно. Без объяснений.
И ей невозможно противостоять…
Комментировать сейчас его поведение нет ни сил, ни желания. Я снова облизываю губы, касаясь случайно языком мужского пальца. Это действительно случайно! Мои действия сейчас не подлежат ни логике, ни здравому смыслу.
Как же странно, только не давно, я не знала, куда себя деть от того, что случилось, а находясь рядом с ним, все куда-то исчезает, и опустошенные места занимают, другие эмоции. Он получил от меня все: мой первый поцелуй. Мою девственность. Мое прошлое, мое будущее и все, что между ними.
Как известно, девочки всегда мечтают о хеппи-энде – я нашла его с Энджелом.
“Тебе не хватает страсти, дорогая!” – внутренний голос комментирует чуть ли не каждое движение, заставляя меня еще сильнее окунаться мир новых и слишком уж острых эмоций.
Энджел дышит мне прямо в висок, опаляя жарким дыханием кожу.
Загорается зеленый, и он отстраняется от меня.
Походу, безумие передается воздушно-капельным путем. Даже не через постель. Иначе я не могу описать всю ту гамму чувств, которая сейчас берет верх над разумом.
Я зашла в пустую и темную квартиру.
Дверь за моей спиной с громким звуком закрылась. Я не успела обернуться, как Энджел обнял меня со спины.
- Ты не представляешь, что я чувствовал, когда узнал, что ты попала в больницу, - тихий голос Энджела у меня за спиной, раздается эхом по пустой квартире. - Без тебя в этом мире мне делать больше нечего.
- Не говори так, - в тон ему говорю я.
- Терять тебя я не хочу, - проговорил Энджел, где-то в район шеи.
- Я никуда не ухожу, - говорю я. - Я всегда буду рядом.
Нежный, легкий поцелуй в шею, а по телу не то, что мурашки, а целый разряд искр.
- Я скучал по тебе.
Хриплый шепот обжигает шею. Энджел проводит языком по моей шее, а после прикусывает нежную кожу зубами. Его хриплый стон проносится по венам, воспламеняя меня, как сухой бесполезный подлесок. Энджел лбом касается моего лба. На его висках блестит пот. Сильный, упрямый. Он знает свои желания и умеет говорить о них вслух, я же не могу понять и половину этих потребностей. Ни в одном человеке я никогда не нуждалась также сильно, до боли, как он говорит, что нуждается во мне.
Опаляющий взгляд проходится по моему телу, словно выискивая наиболее лакомый кусочек, который стоит отведать первым. Но вместо этого он подхватывает меня на руки и несет куда-то, как куклу.
Нерешительно пробегаю пальцами по рукам, плечам и снова возвращаюсь на его талию. Энджел нетерпеливо переступает с ноги на ногу. Его пальцы впиваются в мои бедра, пока сам он медленно целует меня в шею. Ведет языком до подбородка, очерчивая линию моей челюсти. Он не целует меня в губы и не знаю, делает ли он это намерено или случайно. Но под его ртом ощущаю себя самым вкусным мороженым, которое ему доводилось пробовать в жизни, и совершенно не понимаю, каким образом мне вообще удается читать мысли другого человека.
Это невозможно.
Но это происходит.
Каждая клетка моего тела вибрирует от удовольствия, которое Энджел испытывает только от возможности касаться меня. Трогать. Целовать. Облизывать. Кусать. Сжимать ладонями и впиваться пальцами.
В теле столько новых сил и желания жить. Мое тело живое.
Пока его язык выводит восьмерки на моей коже, руки умело справляются с пуговицами рубашки. Распахнув ее, Энджел замирает, нависая сверху. Пальцем медленно очерчивает грудь, а потом быстро оттягивает кружево. От неожиданности я впиваюсь в кожу его головы ногтями. Царапаю и скребусь, сама не зная почему, пока он, прикрыв глаза, играет языком, заставляя меня чувствовать то, что я никогда не могла чувствовать. Пальцы ног поджимаются. Горячая пульсация от бьющего в разнобой сердца разливается по всему телу.
Веду пальцами по твердому прессу и сжимаю ремень.
Собираюсь, что-то сказать....
- Молчи, — хрипло отзывается он. — Просто молчи.
Не нужно просить меня об этом. Я разучилась говорить полчаса назад, и эта способность ко мне еще не вернулась. Что он делает? И, о боже, внутреннюю сторону моих бедер?