У них все было, как у нас,- активность НЛО, пробуждение общественности, неумные объяснения академиков. Я поделился материалами, в основном самиздатовскими. Димитр пригласил нас в Софию, где, как он сказал, я известен по конспектам моих лекций. Я поблагодарил его и развел руками. Увы, как сотрудник оборонного института, я был невыездным.
А весной 1988-го в газетах появилась одна из ласточек перестройки - новое положение о поездках за рубеж, снимавшее многие ограничения для таких, как я. Самым трудным оказалось получить не визу, а подпись руководителя предприятия в графе, подтверждающей, что я допущен к секретной работе по такой-то форме. Заметьте, не разрешающую подпись, а констатирующую. Ведь против фактов не попрешь. Допущен к секретам - значит, допущен. Тем более, что допускал не директор, а КГБ. Не знаю, надолго бы затянулась пауза, срывающая поездку, но после того, как я пожаловался заместителю председателя Госкомитета, подпись была получена. Видимо, руководство в силу инерции боялось, что на моем примере начнутся массовые загранпоездки застоявшихся в родной стране сотрудников почтовых ящиков. Во всяком случае, я первым пробил лунку в многолетнем запретительном льду и, оформив отпуск, укатил вместе с Аллой в Болгарию.
Когда у гостившего за границей земляка спрашивают, какая там была погода, он обычно отвечает: хорошая. Еще бы, когда в гостях, да еще за границей, погода всегда будет хорошей. Болгарское гостеприимство, свежие харчи, почет, уважение и неподдельный интерес к твоему делу - что может быть приятнее... И встречи, выступления, выступления, встречи.
С обаятельным космонавтом Георгием Ивановым обсудили принципы создаваемой им общественной организации по изучению аномальных явлений; с директором Института космических исследований Борисом Боневым говорили о необходимости развития отдельного направления - измерительной уфологии или уфометрии. Димитр вытащил меня на болгарское телевидение. Обливаясь потом в свете юпитеров, я полтора часа читал свою накатанную годами лекцию, а затем отвечал на вопросы Димитра. Кончилось тем, что партийное руководство Софии определило мое выступление как "образец научно-популярной пропаганды" и наградило двухнедельной путевкой на Золотые пески.
Запомнилось выступление в Электромеханическом институте имени Ленина и колоритная фигура энергичного Стамена Стаменова, молодого, гораздого на фантазии инженера, превратившегося с годами в одного из лидеров болгарской уфологии.
На лекциях в Софии я впервые поставил под сомнение инопланетное происхождение НЛО. Я заявил, что проблема НЛО и проблема поиска внеземных цивилизаций - это два различных научных направления. Такой перелом, отход от того, что я проповедовал целые десять лет подряд, вызвал недоумение многих. Если не с других планет, то откуда?
ПИСЬМО САНТЕХНИКА АРК. ГОЛИКОВА КАНДИДАТУ ТЕХНИЧЕСКИХ НАУК В.Г.АЖАЖЕ
Уважаемый товарищ В.Г.Ажажа,
я прошу ответить вас по сути
можно жить нормально или жить дрожа
с этою летающей посудой?
Все-таки вы бывший командир-подводник,
все-таки держите кое-что в уме...
Может быть, они к нам летают за водкой?
Почему же плохо с водкой на Луне?
Если есть тарелки, значит есть кастрюли.
Уважаемый товарищ Владимир Ажажа,
со мной такое было в минувшем июле,
что до сих пор вибрирует душа!
Я живу в Медведково (которое Топтыгино),
в пятницу, как водится, шел я под хмельком.
Вдруг во тьме кромешной лампочка вспыхивает
красно-сине-розовым нездешним огоньком.
Сразу стало как-то мне холодно-невесело,
члены онемели, как от паралича,
тут я наконец-то и докумекался,
что лампочка не наша - не Ильича.
Дорогой Георгиевич товарищ Ажажа,
дальше что - не помню, как память отшибло...
Очнулся - вижу: рядом лежит хороша
баба обнаженная не нашего пошиба.
Я, конечно, в сторону и бубню молитву,
хоть не верю в Бога, а бубню.
Думаю - как двинется, я ее поллитрой,
спрятанной в кармане,- убью!
Тут она взлетела (или, может, встала)
золотая, словно солнышко внутри,
и - чтоб мне ослепнуть!- где у наших пара,
Ажажа Георгиевич, у нее - три!
Дальше фотопленка памяти засвечена.
...И когда о ЗАГСе я заговорил,
мне она шепнула: Узнаешь колечко,
что в начале эры ты мне подарил?
Я тебя четыре столетия искала.
Какие неудобные у вас века....
Где я ни бывала, пока не узнала,
что переселился ТЫ - в сан-тех-ни-ка!
Владимир Георгиевич, я еще не двинулся
и в моем послании - ни крохи лжи.
Помню птицу Феликса (или, может, Финиста),
на которой с ней мы улететь должны.
Я, конечно, чувствую - бабу заносит
и сказал: "Иди-ка ты, откуда пришла!"
Но с тех пор - как будто душу отморозил,
чувствую - пустая у меня душа.
Вроде бы я знал ее до того, как встретил,
и колечко вроде бы... Товарищ Ажажа,
только вы не думайте, что все дело в третьей,
она и с двумя была бы хороша.
Я с тех пор ни грамма, бросил без таблеток.
Пусть меня высмеивают, но мое - мое.
Мне бы только встретить в моем Медведкове
Финиста-тарелку-лампочку ее.
Ровно в полночь выйду, сосчитаю звезды,
постою у темного гаража.
Пусть душа надышится - ЕЮ пахнет воздух.
Как же дальше жить мне, товарищ Ажажа?!
Петр Вегин
ПОВОРОТ
- Трагизм - или трагикомизм?- положения был в том, что я с 1976 года вбивал в голову тысячам людей: нас постоянно посещают инопланетяне. Я это принял как догму, слепо поверив Циолковскому. В этом меня также постоянно укрепляли контактанты, выносящие из каждого близкого общения с пришельцами уверенность, что они прибыли с той или другой планеты. Да какие, черт возьми, могли быть сомнения, когда мы сами уже щупаем другие небесные тела зондами и луноходами, и представители рода человеческого прошлись по Луне. Но осторожность в суждениях, оказывается, надо соблюдать всегда, особенно, когда громоздишься на трибуну и говоришь не о прошлогоднем урожае в Австралии, а на тему, которая волнует каждого. Лекции лекциями, но ведь сколько разошлось конспектов. А сколько магнитофонных лент? Множество людей, поверив тому, что я проповедовал не щадя живота, основательно и надолго вписали инопланетян в выстроенное в каждом из них понимание естественно-научной картины мира. Люди шли за мной, как школьники из легенды о хаммельнском флейтисте, не ведая, что окажутся в западне. "Судить меня надо праведным судом или с позором сжечь на костре как носителя ереси". Да, и такие мысли посещали меня в те дни. Но были и другие, оправдательные.