Поездка до Кауфлита была короткой – гораздо больше времени пришлось потратить, чтобы выяснилась ее безрезультатность. За два часа непрерывных расспросов они убедились, что никто из железнодорожных служащих не видел в ту роковую пятницу девушку, похожую на Хелен Фэрли; ее не видели также на автобусной станции, на почте, в полицейском участке – ни в одном из общественных мест. Когда они вернулись в «Лаванду» к вечернему чаю, Хью пришел к выводу, что искать следовало в другом месте.
Пока Цинтия рассказывала Труди о том, что удалось обнаружить на реке, Хью собирал спальные мешки, еду и все остальное, что могло понадобиться для ночевки ня яхте. Труди пришла в восторг от новостей, а когда узнала, что Хью и Цинтия собираются провести ночь вместе, заметно смутилась.
– Ты считаешь, это нормально? – спросила она, обращаясь к Хью.
– Господи, ну конечно же! Так же безопасно, как и в доме.
– Я не об этом… – она замялась. – Ведь вы все-таки лишь помолвлены…
Хью фыркнул.
– Труди, дорогая, поверь мне: когда мы доплывем до Рэя, у нас останется только одно желание – немного поспать.
Труди залилась краской.
– Ну, в общем, я так и думала… Она вышла на кухню.
– Не смейся, Хью, – строго сказала Цинтия. – Она желает нам только добра.
– Ну разумеется. Золотое сердце! Жаль только, немного глуповата.
В середине чаепития появился Квентин, только что приехавший из Рэмсфорда. Он навестил Эдварда и теперь выглядел заметно успокоившимся.
– Как он, бедняжка? – спросила Цинтия.
– Повеселел, конечно, – этот провал в памяти очень тревожил его. Он испытал огромное облегчение, когда узнал, что его попросту ударили по голове. Он считает, что мы движемся в верном направлении; его рассказ о том, чем он занимался перед тем, как на него напали, определенно подтверждает нашу теорию.
– Как он выглядит, Квент?
– Все еще слаб и ведет себя слишком патетично. Заметно, что он изо всех сил старается не падать духом. Говорит, что жизнь в тюрьме отличается покоем и размеренностью. Надеется, что мы будем подстригать лужайку: он не хочет, чтобы она стала похожа на некошенное поле, для него это было бы позором. Ладно, расскажите о ваших сегодняшних успехах.
Хью детально описал поездку вверх по реке и выводы, которые они с Цинтией сделали из обнаруженных фактов. Квентин повеселел.
– Это настоящий шаг вперед, Хью! Самая лучшая новость на сегодняшний день. Я согласен, нужно поскорее выяснить, куда делась лодка, но как же быть с фотографиями? Если вы собираетесь в Рэй сегодня ночью, то уже не успеете…
– Не мог бы ты заняться этим, Квент? Суотлинг мог бы поехать с тобой – он сделает все, что нужно.
Квентин поставил свою чашку на стол и кивнул.
– Хорошо, я сейчас же выясню, когда у него появится свободное время. Может быть, он согласится поехать этим вечером. До завтра, и удачи вам в Рэе.
Он быстро вышел из комнаты.
Отдохнув в коттедже еще пару часов, Хью и Цинтия снова отправились к Стиплфордской пристани. Уровень воды снова начал подниматься, и они без труда смогли добраться до «Малышки» на лодке. Когда Хью включил навигационные огни и начал заводить мотор, Цинтия ощутила, как по ее телу прошла дрожь радостного возбуждения. Отправляться в сумерках от причала на своей собственной яхте – это само по себе радостное событие, а эта поездка смахивала на настоящее приключение. Казалось, таинственный «X» становится ближе с каждой минутой.
Вскоре пристань скрылась из виду, и яхта заскользила вдоль пологих отмелей. Грохот мотора заглушал разговор на кокпите, но Хью и Цинтия настолько устали, что были даже рады этому. Хью прислонился к румпелю [2]: на такой высокой воде не было опасности налететь на мель. Небо быстро темнело, но серебристая гладь широкого пустого канала приветливо блестела впереди. В теплом неподвижном воздухе был разлит аромат цветущих лугов. Через некоторое время Цинтия задремала.
В половине одиннадцатого Хью растолкал ее и указал на белые огоньки, выраставшие прямо по курсу.
– Это Рэй, – сказал он. – Видишь линию яхт? Некоторые из них выключили все огни, но если приглядеться, можно увидеть их контуры.
Они подплыли ближе. Хью развернул «Малышку» носом к приливу и бросил якорь. Измерив грузилом глубину канала, он убедился, что стоянка безопасна, и со вздохом облегчения выключил мотор. Пока он возился внизу, Цинтия снова уснула.
Хью долго лежал без сна, прислушиваясь к шелесту волн и думая о том человеке, которого они ищут. Казалось странным знать так много о его действиях и совсем ничего – о нем самом. Помимо воли Хью начал рисовать в уме образ этого незнакомца – сильного, мрачного мужчины с тонким ртом и жесткой складкой у губ. От него исходило ощущение жестокости и одиночества. Человек, который никогда не улыбается, которого инстинктивно боишься при встрече. Очень опасный человек – одним словом, убийца. Мне не следовало рисковать, подумал Хью, вспомнив о Цинтии. Для решающей схватки лучше было взять с собой Квентина.
Он взглянул на Цинтию. Ее лицо казалось матовым пятном в темноте; обнаженная рука расслабленно лежала поверх спального мешка. Образ мистера «X» постепенно потускнел, и Хью подумал о том, как будет замечательно, когда этот кошмар кончится и они с Цинтией заживут так, как мечтали раньше… Через несколько секунд он тоже погрузился в сон.
Глава 13
Хью открыл глаза. Солнце ярко светило в иллюминатор. Он взглянул на часы: было около восьми утра. Цинтия, сидевшая рядом с раскрытой книгой в руках, улыбнулась ему.
– Лежебока! – сказала она. Он сел и потянулся.
– Доброе утро, милая. Кажется, я неплохо выспался, – он поцеловал ее и высунул голову в кокпит. – Отличный денек будет сегодня!
– Знаю, я видела восход солнца.
– Ничего себе! Тебя мучили угрызения совести?
– Нет, просто яхта поворачивалась вместе с отливом, что-то стукнулось о борт, и я вышла посмотреть, что случилось.
Он усмехнулся.
– Что же это было, пассажирский лайнер?
– Скорее всего, большой комок грязи. Жуткое зрелище, Хью – вода почти исчезла, зато повсюду текли ручьи жидкого ила. Мы стояли на дне узкого канала, а рядом с бортом вдруг поднялась вертикальная стена высотой футов в восемь, не меньше. Сначала я не поверила собственным глазам. Мы как будто оказались в каньоне!
Хью кивнул.
– Я не раз видел эту картину. Просто удивительно, как разница в восемнадцать-двадцать футов между приливом и отливом может изменить ландшафт… Выпьешь чашечку чая?
– С удовольствием.
Хью развел примус и налил в чайник пресной воды из бака, затем поднялся в кокпит и немного постоял в лучах утреннего солнца, осматривая якорную стоянку. Здесь стояли в основном небольшие, двадцати-тридцатифутовые яхты, но в дальнем конце ряда виднелись высокие мачты, которые могли принадлежать только «Флавии».
– Мы будем купаться? – крикнула снизу Цинтия.
– Прилив довольно сильный, – ответил Хью, перегнувшись через борт. – Если хочешь, я отпущу тебя поплавать на веревке.
– Нет, лучше уж я искупаюсь попозже.
После чая Хью оставил Цинтию готовить завтрак, спустил лодку на воду и медленно поплыл вдоль линии яхт, читая их названия. Кроме «Флавии» здесь стояло десять яхт; восемь из них были знакомы Хью по Стипл-фордской пристани. Здесь были «Пингвин» доктора Мун-ро, «Агнесса» Сильвестра, «Белокрылая» Фрэмптона… Мысленно перебрав весь список, Хью убедился в том, что не может представить ни одного из этих людей в роли «X». Сейчас все восемь яхт пустовали. Одна из двух других яхт, незнакомых Хью, была занята пожилым человеком с маленькой девочкой, вероятно, его внучкой, а другая – молодой парой с грудным ребенком. Первый осмотр не дал никаких результатов. Ответив на улыбки и поздоровавшись, Хью подплыл к «Флавии», но ее обитатели еще не поднялись на палубу.
Когда он вернулся на «Малышку», кокпит был наполнен приятным запахом жареного бекона. Из всех трапез на воде Хью больше всего нравился завтрак; кроме того, они с Цинтией сильно проголодались. Насытившись, они некоторое время удовлетворенно курили.