Расовые волнения в городе стали ложкой дегтя в бочке медоточивого блаженства нации по поводу победы союзных государств в Мировой войне. Буйствующие толпы создавали печальный контраст грандиозным парадам, промаршировавшим по Пятой авеню в Нью-Йорке, знаменуя триумф американской нации.
– Это не парадная музыка, Инди. Ты понимаешь, о чем я. Слушая ее, никто не чувствует себя эдаким чертовым героем, вот в чем проблема.
– Да ведь ты всегда можешь поехать со мной в Европу и начать новую жизнь, – хмыкнул Инди.
– А по-твоему, я об этом не думал? Я чертовски тебе завидую. Тебе там придется по вкусу.
Инди не сомневался, что Париж его пленит, а вот перспектива стать специалистом по мертвым языкам – вряд ли.
– Еще бы! Вот только меня как-то не прельщает всю жизнь торчать в библиотеках и корпеть над пыльными манускриптами.
– Ты только об этом и твердишь. А зачем же едешь?
– Да просто не хотел упускать такую возможность, и все.
Шеннон внезапно свернул в переулок, жестом пригласив Инди за собой.
– Ты куда?
– Пойдем, – заговорщицким шепотом пояснил Джек. – Я же сказал, куплю пузырь. Давай возьмем пинту и прихватим с собой. Тут недалеко один малый приторговывает.
– Даже не знаю, Джек.
Сухой закон – шутка скверная, но Инди не терпелось добраться до университетского городка.
– Да мы мигом! Пошли!
Инди пожал плечами и пошел за приятелем. Хоть они прекрасно уживались, но потребляли алкоголь и относились к нему совершенно по-разному. Шеннон стал заядлым пьяницей в семнадцать лет, и даже Сухой закон не умерил его прыть. Инди же к выпивке был холоден и прекрасно мог обойтись без спиртного.
Дойдя до середины квартала, Шеннон прошел в калитку и направился по тропинке к черному ходу нужного ему дома, где выстучал универсальный пароль «это я»: ТУК, тук-тук-тук-тук, ТУК, ТУК. В доме залаяла собака. Шеннон оглянулся, словно хотел убедиться, что Инди не удрал.
Спустя секунду дверь распахнулась; на пороге стоял неряшливый коротышка с сердитым лицом. Подбородок его украшала двухдневная щетина, седые волосы были всклокочены, словно его только что подняли с постели. Прикрикнув на собаку, он спросил, чего им надо.
– Пузырек сока, Эльмо, что ж еще? – ухмыльнулся Шеннон.
Мужчина сделал знак войти. Едва ступив в тесную кухоньку, Инди ощутил крепкий запах виски.
Заняв позицию позади хозяина, тощая дворняга угрожающе рычала. Стараясь держаться от нее подальше, Инди принялся осматривать кухню. Зеленая краска облупилась со стен, открыв взгляду узорчатые обои. Оторванная дверца буфета давным-давно валялась на полу. Воняло пропитанными мочой газетами, грудой сваленными в углу.
– Эльмо, сделай нам пинту по-быстрому. Мы торопимся.
– Ну и на здоровье. – Посмотрев мимо Шеннона, самогонщик нахмурился при виде черной мантии Инди.
– А это что за тип? Судья, что ли?
– Ты что, выпускника колледжа ни разу не видал? Нас ждет великое будущее.
– Да неужто? Профессор, что ко мне захаживает, говорит, будто я заслужил почетное звание. Каково, а? – ухмыльнулся Эльмо, демонстрируя ряд кривых желтых зубов, смахивающих на покосившийся грязный забор.
– Доктор самогоноварения? – поддел его Шеннон.
– Нет. Химии.
Инди засмеялся, но чувствовал беспокойство и уже жалел, что согласился зайти.
– Так он у тебя Эльмо, или нет? Не можем же мы торчать тут целый день.
– Пятьдесят центов.
– Пятьдесят? – Шеннон всплеснул руками, возмущенный такой ценой. – А как насчет скидки для свежеиспеченных выпускников? Давай, Эльмо!
– Пятьдесят центов, – упрямо заявил Эльмо и скрестил руки на груди.
– Ну ладно, ладно. – Шеннон обернулся к Инди. – У тебя есть четвертак?
– А наш уговор?
– Да отдам я, отдам. Не волнуйся.
Инди порылся в карманах. Натаскивая старшеклассников в латыни и французском, он получал неплохие деньги, но их никогда не хватало. Нашарив монету, он неохотно протянул ее Шеннону.
Эльмо бросил деньги в карман, пересек кухню и спустился в погреб. Инди посмотрел на часы.
– Надеюсь, он там не заблудится.
Шеннон беспокойно отмахнулся…
– Расслабься, отсюда рукой подать.
Тут пес обнажил клыки и вновь зарычал.
– Чего ему неймется? – буркнул Инди.
Шеннон протянул руку к дворняге.
– А ну, псина, заткнись!
Но тут кто-то забарабанил в дверь, и собака бросилась мимо. Шеннон посмотрел в сторону подвала, пожал плечами и приоткрыл дверь на пару дюймов.
– Кто там?
– Ты, алкаш, открывай! Мне нужен Эльмо.
– Кто там? – вышел из погреба старый самогонщик, сунул пинту Инди, и без пяти минут выпускник спрятал ее в своей шапочке.
Дверь резко распахнулась, и на пороге вырос человек в темном пальто, галстуке и шляпе. На его лице было мрачное, зловещее выражение, а в руке – револьвер.
«О, черт!» – Инди ощутил, как вдоль хребта побежали мурашки.
Эльмо едва глянул на новоприбывшего и припустил к парадной двери. Пришелец завопил, чтобы тот остановился, но Эльмо только прибавил ходу. Мужчина ворвался в дом, а пес попытался вцепиться ему в ногу.
Инди и Шеннон переглянулись и бросились к кухонной двери. На нижней ступени крыльца Инди запнулся о подол мантии и рухнул на колени, но тут же вскочил и помчался за Шенноном, что есть сил рванувшим через двор. Инди не мог удержаться от хохота – они скрылись, избежав опасности, и даже с бутылкой! Но тут Шеннон застыл как вкопанный, и Инди с ходу налетел на него. Двое фараонов у калитки только и ждали их, чтобы схватить на месте преступления.
– Эй, вы, двое!
– Дерьмо!…
Шеннон развернулся, пронесся через двор и побежал в проход между двумя домами. Инди, не дожидаясь указаний, бросился следом, поддерживая на бегу мантию. Перебегая переулок, он был уже впереди Шеннона. Они мчались проходными дворами. Инди уже решил, что удалось уйти, как обнаружил, что они вбежал во двор, огороженный восьмифутовым деревянным забором, и прошипел:
– Проклятье!…
– Сзади! – заорал за спиной Шеннон.
Инди стремительно оглянулся, ожидая увидеть легавых, но вместо них узрел пару доберман-пинчеров, стремительно несущихся на него.
– Иисусе! – выдохнул он, выронил бутылку, нахлобучил шапочку и стал карабкаться на забор. Он уже забросил ногу на другую сторону, когда его дернули назад. Доберман вцепился в мантию. Собака рычала и мотала головой из стороны в сторону, а Инди изо всех сил пытался вырваться.
Откинувшись назад, он с силой дернул за подол, оставив клок материи у собаки в пасти. Соскочив с забора, он приземлился рядом с поджидавшим его Шенноном. Они пересекли двор, обогнули чей-то гараж и замерли на месте. Те же двое легавых стояли в переулке, нацелив на них револьверы.
– Отличная работа, ребятишки! Вот так и стойте, – сказал тот, что пониже.
Инди оцепенел. Надо ж так вляпаться, и даже не по своей вине!
– Билли? – сказал Шеннон, покачиваясь с пятки на носок. – Ты ли это?
– Иисусе! – пробормотал полицейский. – Джек Шеннон! Что ты тут делаешь?
– Я мог бы спросить тебя о том же. Мы хотели взять пузырек. У нас сегодня выпуск.
– Господи, Шеннон… Это брат Гарри, – полицейский глянул на своего напарника и мотнул головой в сторону переулка. – Проваливайте отсюда, и впредь выбирайте, с кем иметь дело, черт их дери!
– Спасибо, Билли.
– Не благодари, Джек. Гарри я все равно доложу, уж будь спокоен.
Инди не представлял, что может быть общего у брата Шеннона с этим фараоном. Они торопливо шагали к университетскому городку, а разорванная мантия развевалась позади, как флаг.
– Джек, разве твой брат фараон, а?
– Нет, но у него есть друзья, – сердито скривился Шеннон. – Билли Фланнер имеет к этому отношение.
– Какие же у них могут быть дела?
– Устраняют мелких конкурентов. Гарри заправляет этой территорией.
– Фараоны работают на твоего брата?!
– Инди, протри глаза! Они работают на организацию все до единого, а Гарри держит контрольный пакет акций. Это наше семейное дело.