Инди припомнились золотые монеты и богатые ювелирные украшения мумий. Что касается народа угха, то у них золотые украшения были не в почете.
– Я думаю, все дело в неправильном переводе, – сказал он. – Испанцы перевели слово «драгоценный город» как «золотой город». Тогда как на языке угха «драгоценность» означает «истина». Знание – вот истинное богатство. То есть не Золотой Город, а Город Истины!
Марион осторожно погладила Матта по щеке.
– Ну вот, теперь у тебя останется шрам! – сказала она, имея в виду его бровь, которую Спалко рассекла саблей.
– Ты еще легко отделался, парень! – проворчал Инди.
Солнце медленно опускалось за горную гряду. Вот и еще один день прошел. Инди улегся на травке и надвинул на глаза шляпу. Теперь не мешало немного вздремнуть.
Наклонившись к нему, Марион чуть-чуть приподняла его шляпу и заглянула ему в глаза. Он улыбнулся и обнял ее за талию.
– Иди ко мне, детка!
Она улеглась рядом с ним, уютно устроившись у него на плече. Почувствовав ее тепло, Инди крепко прижал ее к себе. Им было так хорошо вдвоем, словно они и правда были двумя половинками, которые, наконец, нашли друг друга.
Матт поморщился. Но не потому что отец и мать обнимались. Он кивнул в сторону скал.
– Что вы здесь – заночевать решили?
– В джунглях темнеет очень быстро, – сказал Инди. – Если в сумерках спускаться со скалы, можно, пожалуй, свернуть себе шею.
– Почему бы не попробовать, старина?
Инди снова надвинул шляпу на глаза и усмехнулся:
– Вот вы и попробуйте, молодой человек!
– Нет уж, отец! Лучше сначала ты!
У Оксли от удивления отвисла челюсть.
– Отец??? – воскликнул он, повернувшись к Матту. – Ты назвал его отцом?
Эпилог
– Как я мог забыть?!
Чарлз Стенфорт, декан колледжа Маршалла, спешил по аллее мимо административных корпусов. Сверкающие оксфордские туфли застучали каблуками по мраморному полу. Нервно подтянул узел галстука, поправил темно-синий пиджак. Так опозориться!
Да еще в такой день!
Его взгляд упал на рабочего с кисточкой, который старательно, как настоящий художник, выводил буквы на полупрозрачной двери одного из служебных кабинетов.
Стенфорт на секунду притормозил и взглянул на свежую надпись:
«Профессор Генри Джонс-младший».
Рабочий закончил выводить последнюю букву и вопросительно взглянул на декана.
Стенфорт махнул рукой.
– Все в порядке! Пожалуйста, продолжайте!
Рабочий снова взялся за кисть и чуть ниже вывел: «Заместитель декана».
Идеальная работа. Лицо Стенфорта расплылось в довольной улыбке. Он кивнул и торопливо зашел в свой кабинет. На стене висел портрет предыдущего декана, покойного Маркуса Броди. Стенфорт задумчиво прикоснулся к раме, в которую была вставлена фотография.
– Жаль, дружище, что тебя сейчас нет с нами с такой день! – промолвил он. – А может быть, – помолчав, прибавил он с улыбкой, – ты сейчас где-то рядом!
Выйдя из задумчивости, Стенфорт торопливо порылся на полках и достал старую Библию в потертом кожаном переплете. Книге было столько же лет, сколько самому колледжу. По преданию, на ней приносил присягу сам Авраам Линкольн. До недавних пор Библия находилась в личном владении семейства Броди, но в своем завещании Маркус отписал ее колледжу.
Без нее нельзя было начать церемонию!
Схватив Библию, Стенфорт бросился обратно. Несмотря на спешку, он старался держаться с достоинством, подобающим декану. Не хватало еще, чтобы его увидели скачущим вприпрыжку по алее, в парадном фраке.
Через несколько минут он, наконец, подходил к университетской часовне, которая была выстроена из серых плит, добытых на местной каменоломне, и красовалась посреди аккуратной зеленой лужайки. В цветных витражах сияло яркое солнце. По обеим сторонам аллеи цвели кусты шиповника. Как опоздавший, Стенфорт поспешно нырнул в боковую дверь.
Как оказалось, с тех пор как он отправился за Библией, никто не двинулся с места. Священник все так же стоял перед счастливыми женихом и невестой, благостно улыбаясь. Только Инди нетерпеливо хмурился. Он был гладко выбрит и при бабочке. Рядом в белом свадебном платье сияла голубыми глазами Марион Рейвенвуд. По правую руку от Генри находился еще один член семьи. Отпрыск в мощных мотоциклетных сапогах.
Ну и молодежь пошла!..
– А еще позже нельзя было, Чарлз? – прошипел Инди.
– Ты же знаешь, как Маркус ценил эту Библию! – смущенно пробормотал Стенфорт и передал книгу священнику.