В общем, не так я себе представлял рабочую комнату деда — думал, все будет просто и лаконично, а оказалось пафосно и богато. Ну ладно — сидим мы, значит. Он молчит, ну и я молчу — а чего говорить-то? Он же ни разу не дама, чтоб о погоде с ним болтать. Но я ж вижу, что он чего-то от меня ждет. А чего?
— Деньги, что принадлежат моей матери, я не отдам, — сходу выдал я гениальную фразу, желая сразу обозначить свои позиции. — Кстати, что там за счет и как я, как наследник, могу получить к нему доступ? А то несколько поиздержался в дороге.
— А что? В Нави вдруг стали принимать деньги смертных? — позволил он себе шутку.
— Еще как. А ты думал, там только душами можно расплачиваться? Неа. Золото тоже в ходу. Вон, даже Кощей его очень уважает. Говорят, даже иногда чахнет над ним. Но сам не видел, поэтому врать не буду.
— Доступ я тебе дам — ограниченный. А то еще спустишь все…
— Нет, — нахально перебил его я, и деда чуть инфарт не хватил. Затрясся так, что я думал, тут и сдохнет. Не привык он явно, чтобы его перебивали. — Никаких ограниченных. Это мое и только мое наследство, на которое ты не имеешь никакого права. Не дашь сам — обращусь в императорскую канцелярию. Я совершеннолетний и в опеке не нуждаюсь.
— А что ж ты такой взрослый, как запахло жареным, сюда прибежал⁈
— Так это отца идея. Главы рода. Он приказал — я сделал. Тащиться сюда через всю Навь, поверь, у меня желания не было. Если напрягает — могу свалить в гостиницу. С моими деньгами сниму самую лучшую и буду балдеть. Две недели — не слишком большой срок. Вот только все твои планы насчет меня в трубу улетят.
— Какие планы? Что ты несешь⁈
— Ну как же? А твердить мне, что мы семья, а в семье все общее? Ну, в смысле, всё мое — это общее? А ваше — это ваше, конечно же. А сделать меня любимым внуком, чтобы я растаял и сам все отдал?
— У тебя с головой все хорошо? Ладно, речь сейчас не о том. Можешь жить в поместье, но есть определенные правила. Первое и главное — веди себя достойно. Вчерашнее твое появление и поведение недопустимы. Наш род — один из древнейших существующих, и репутацию мы себе создавали долгие годы. Не хотелось бы, чтобы из-за одного невоспитанного юнца она испортилась.
Второе — категорически не советую тебе идти на конфликт с кем-либо из живущих тут. Это просто не безопасно для жизни. И вообще, я бы тебе посоветовал сидеть тихо и не отсвечивать.
Ну, и третье — основное. Пока ты тут, я за тебя отвечаю. Нравится мне это или нет, но это факт. Но тратить на тебя свое время я не собираюсь. Поэтому если с тобой что случится, плакать не буду — сам дурак. Внутри тебе ничего не грозит. Сунешься наружу — твои проблемы. Я понятно все объяснил?
— Ну, в целом да. Понятно, объективно, максимально доходчиво. Вот только знаешь что? Сидеть на жопе ровно я не привык, на репутацию Моровых мне насрать, потому как я Раздоров, а кто ко мне полезет, сдохнет. У меня вот Навка давно не кормлена, а она только душами питается. Так что всякие наезды, дуэли и прочие дела, ведущие к смерти, только приветствуются.
— Да, кстати, насчет твоей Навки, — деда, казалось, моя смелая речь вообще не впечатлила. А жаль. Я ее долго готовил. Целых две минуты, ага. — Ее придется изолировать. Позволить духу второго порядка разгуливать, где ей вздумается, я не могу.
— Она мой телохранитель. И пока ее не тронут, ну, или меня, никто не пострадает. Поэтому она будет со мной. Всегда. И предупреди свое семейство — шутки она не понимает. Так что она не помешает. Или есть иная причина, по которой ты ее хочешь изолировать?
И глядя ему в глаза, я понял, что попал в точку. Что ж, и да начнется битва взглядов и интересов!!!
Глава 3
Глава 3
— Иной причины нет, — нагло тараща на меня глаза, заявил дед, и я сразу понял, что он врет. Да и похер.
— Ну, тогда каждый останется при своих. И давай подытожим. Ты даешь мне допуск к счету. Точней, не так — я поеду в банк и сам оформлю все документы. Делами пока можете управлять — мне не до этого, но все положенное будет теперь переводится на мой личный счет, никак не связанный с Моровыми. Далее — все, что я вытворяю, я вытворяю как Раздоров. Поэтому на вас тень моего величия не упадет. Ну, и напоследок самое вкусное — ты предупреди там своих, чтоб ко мне не лезли. А то я что в гневе, что в радости неудержим, как понос. И так же раздражающь.
Я, конечно, понимаю, что ты тут царь и бог, и черт — на подобное не претендую. Но и ломать себя через колено не позволю. Нравится тебе это или нет — но во мне течет и ваша кровь. И она прям вопит о том, что надо кому-то врезать, желательно с ноги. Вот, например, на завтраке это желание было прямо невыносимым. Но я сдержался — пока.