Я осознал, что свободен... от той работы... которую должен был сделать... от своего задания... я вернулся... все закончилось...
Я осознал, что свободен от той работы, которую должен был сделать, когда увидел, что нахожусь на платформе в кресле, прицепленный к линиям коммутации.
Голова... как сильно кружится голова... невыносимо... тошнит... и запах... мерзкий, сладковатый, ударяющий в голову, запах...
- Дир! Отцепи себя от линий коммутации и медленно вылезай из кресла. Иди направо и спускайся по лестнице... Слышишь меня?...
Я был рад слышать этот голос. Но голова... как сильно кружится голова... я не могу держать ее на плечах... она падает... весь мир как будто танцует...
Я выбрался из кресла, с трудом поднялся на ноги и медленно побрел направо, стараясь не потерять равновесия. Там должен был быть... ВЫХОД.
- Иди медленно. Не делай резких движений, Дир.
Но было уже поздно... Я уже висел на какой-то перегородке и блювал на металлическую сетку, на которой я стоял. Я не упал. Но, держась за перила, я пополз туда, где должен был быть... ВЫХОД.
Я чувствовал холод, меня трясло и... какое-то странное напряжение... как будто сейчас что-то начнет выворачивать тебя наизнанку и корежить, сгибая кости и разрывая ткани... еще чуть-чуть и это начнется... напряжение... напряжение... и постоянно какие-то голоса... голоса и крики... стоны... плачь... чей-то бред...
Наконец, я дополз до красной линии и вышел из магнитного поля - того информационного поля, которое окутало собой большую часть конструкции ретранслятора.
Я прислонился к стене и вдохнул свежего воздуха. Голоса прекратились.
Но меня все еще мутило. Тошнило. Я чувствовал холод и невероятную слабость.
Теперь нужно было спуститься по лестнице. По этой долбанной вертикальной металлической лестнице.
- Давай, Дир. Спускайся. Мы внизу. Мы тебя страхуем. Если не можешь, мы вышлем техников.
Я подошел к краю платформы, к лестнице, и неуклюже опустился на колени.
Я знал, что техники не должны подниматься сюда. Им нечего здесь делать. Они к этому не готовы... Это моя работа...
Я начал медленно спускаться по лестнице, цепляясь руками и ногами за прутья. Я знал, что даже если упаду - внизу меня ждет мягкое приземление. Все уже было подготовлено. Да и высота была небольшая.
Я спустился, и тут же чьи-то руки подхватили меня, удерживая от падения назад.
Я сделал несколько шагов по мягкому матрасу, который постелили специально под этой гребанной лестницей, и ступил на твердый холодный пол. Не знаю, почему холодный, но мне как будто показалось, что я действительно почувствовал его ступнями своих ног.
Краем глаза я заметил рядом с собой коляску. Я уже собирался упасть в нее, но вдруг что-то резко ударило в голову, и в глазах помутнело. Я вскрикнул. Как будто сотни голосов рвались из моей головы наружу, ломая череп и разрывая кожу. Меня повело в сторону, и я на мгновение потерялся в пространстве. Начался резкий приступ тошноты.
- Держите его, - крикнул кто-то.
И в этот момент мне показалось, что сфера - тот шлем, который на ретрансляторе связывал меня с единым информационным полем - он все еще на моей голове, он давит мне на мозг, и я продолжаю принимать сигналы. Продолжаю принимать чьи-то мысли. Я все еще блуждаю своим сознанием по вселенной среди чувств и переживаний других людей. Я не в реальности... точнее не в той реальности...
Меня охватила паника.
- Не-е-е-ет!!! - закричал я. - Снимите его с меня! Хватит!
Я отбежал к стене и начал судорожно скрести ногтями свой подбородок, пытаясь расстегнуть застежку. Я чувствовал ее кожей. Я чувствовал, как она давит мне на челюсть - но не мог ее нащупать. Шлем был все еще на мне. Я ощущал его вес на своем мозге, который погружался в него и сдавливался под его тяжестью.
- Дир, успокойся... - услышал я.
На меня двинулась толпа технического персонала. Мне показалось, что они хотят разрезать меня на куски и снова сшить мои конечности, поменяв местами руки и ноги. Да, именно это они и хотели сделать.
- Неееет! - в ужасе закричал я. - Не трогайте меня! - я побежал в сторону, судорожно отмахиваясь от людей в белых халатах. Одновременно с этим я продолжал искать на подбородке застежку, скребя свою челюсть. Я чувствовал, что все еще подсоединен к системам коммутации. Я хватался за свой прорезиненный костюм, пытаясь оторвать провода... И тут я понял, что это был не костюм... На мне не было костюма. Я был абсолютно голый. И это была не резина - это была моя собственная кожа. Я хватал себя за свою кожу, растягивая ее, и оттягивая на несколько сантиметров. Она тянулась так, как будто отходила от мышц, и ее можно было кусками срывать со скелета. Она сползала с тела, словно прогнившая каучуковая пленка.
Одновременно с этим я почувствовал как на мой мозг - на мой почему-то обнаженный мозг, лишенный черепной коробки - на него давит сфера. Та сфера, в которой я провел столько времени в кресле на ретрансляторе. Давит с невероятной болью. Я с ужасом осознал, что мой мозг был открыт и ничем не защищен. Не было ни кожи, ни кости. Он был окровавлен и покрыт какой-то синей жидкостью, и я ощущал надетый прямо на мозг шлем - его мягкую внутреннюю обшивку - ощущал... нервными окончаниями своего мозга. Меня передернуло, и по телу начали бегать мурашки. Меня стало трясти. Я вжал голову в плечи и закричал... Это было неприятно... Больно... Мерзко... И противно...
Продолжая скрести подбородок, пытаясь расстегнуть шлем, я вдруг осознал, что проковырял тонкий слой кожи и мышц до кости.
- Снимите его с меня!!! Снимите его!!! - заорал я.
- Дир. Дир, успокойся, - слышал я приглушенный голос доктора Клокса, - Дир, на тебе нет шлема. На тебе нет сферы, Дир... Остановите его!... Держите ему руки!...
Я продолжал бегать от людей в белых халатах, которые хотели разрезать меня на куски, и визжал. Они хватали меня за кожу и растягивали ее, как резину, пытаясь сорвать с тела.
Я впивался ногтями в сферу и пытался снять ее со своей головы, не ощущая при этом прикосновения пальцев.
- Снимииитееее!!! - завизжал я и кинулся головой на стену, решив, что смогу хотя бы разбить этот шлем.
Я почувствовал глухой удар и отлетел назад.
- Да остановите же его, наконец!!!...
Последнее, что я запомнил - как мне в руку вонзили толстую иглу, чтобы через нее впрыснуть яд, едкую кислоту, которая бы растворила мои кости, и затем их можно было бы высосать из тела с помощью этой же самой иглы...
...После каждого восхождения все индьюзеры проходили серьезный курс реабилитации.... Восхождение - так называлось выполнение задания, от его начала и до конца. Индьюзер забирался на ретранслятор, входил в информационное поле, садился в кресло, сам подцеплял себя к системам коммутации и надевал сферу. Его работа заключалась в том, что он должен был на расстоянии, воздействуя на сознание конкретного человека, изменить ход его мыслей. Таким образом можно было остановить какого-нибудь генерала от развязывания войны, побудить опасного преступника сдаться властям, заставить какого-нибудь безумного ученого отказаться от своих идей, способных разрушить мир, или просто убедить опустившегося алкоголика вернуться в семью и изменить свою жизнь.
Ретранслятор сознания позволял проникнуть в мозг другого человека и воздействовать на него, влиять на образ его мыслей и формировать его мышление. Но это была очень долгая и трудоемкая работа. Поэтому чаще всего ретранслятор использовали в каких-то исключительных случаях для решения ключевой проблемы в конкретной ситуации, чтобы предотвратить очередную трагедию. Тот, на кого оказывалось воздействие, воспринимал это воздействие как поток собственных мыслей или внутреннее побуждение, желание. В зависимости от того, насколько сильна была воля этого человека, в зависимости от того, насколько он был упёрт в своем стремлении, в зависимости от того, насколько он хорошо контролировал собственный разум - в зависимости от всего этого и складывалась сложность или вероятностная возможность выполнения задания.