– Да и похер, – поморщился я и немного нервно начал забивать трубку.
– Так и не говорю ничего, – резонно отметил он.
Мы под навесом перед конюшней. Вои решили, что раз кормят, то надо съесть за двоих. Дмитрий же поехал в город сразу.
– Хорошая у вас школа.
– У кого?
– У Александровых.
– Так и ты не плох.
– Хе-хе, – сквозь дым рассмеялся я. – Стараюсь.
– От крови отмываться?
Я пуще прежнего рассмеялся и пихнул его в бок. Губы Алексиса немного дрогнули и сложились в лёгкую улыбку.
– Может нашу фамилию примешь?
– А чего так?
– На Севере Империи нет родов, где мог бы родиться маг равный тебе по силе, – спокойно отметил он.
– Значит, самородок я.
– Мне всё равно кто, Игорь. И отцу по-большому счёту тоже. Но для других родов это важно. Будут искать и копать, если уже не начали.
– И не найдут ничего, – дернул я щекой.
– Ещё на Мурмановом берегу в быту норгов наречие, а не шведское.
– Кто из русских бы ещё разобрал.
– И то верно.
Я задумчиво сделал затяжку. Помолчали.
– Подумаю, Алекс. Так-то мне хоть Колыванский, хоть Петергофский – всё едино. Стать Александровым намного лучше.
– Мы не настаиваем, – лаконично отметил он. – Это жест дружбы. Отец в любом случае будет прикрывать тебя.
– Прими и передай мою благодарность, – обернулся я к нему. – Искреннюю.
Он кивнул.
Стоило выйти из-под навеса, как снова зарядил дождь. Мы на конях, в плащах, да ещё и с надвинутыми капюшонами – настоящее боевое звено. Великую силу отпустили мне Боги. Доведётся если изучить особые формы, что русские рода хранят почище чести, так смогу ровнять города с землёй. Здесь это ни к чему, земли давно объединены, на границах же борьба идёт позиционная. А вот как к англам нагряну – там да.
Но Боярина мне не хватит. Нужен Князь, причём, как можно более могущественный. Маги такого уровня всегда феномен. Столь великий объём маны тяжело удерживать в себе, приходится расходовать хоть куда-нибудь, иначе он начнёт развоплощать личность мага. Эти предупреждения я помню и знаю, но когда о них говорил отец, а после повторяли уже в Гимназии, на теории магии, я не придавал особого значения. Теперь, видимо, уже пора.
Может и ошибаюсь, но если укрепиться в концентрации, управлять великими объёмами должно получаться лучше. Придётся идти на поклон к Герде и порасспрашивать Сергия. У убийц моей родни не должно быть и шанса. Звать же кого-то с собой не могу и не хочу. Даже если мне после свершения мести суждено будет сгореть в жаре собственной мощи – это приемлемая цена.
– Игорь, есть ещё один вопрос, который нас интересует, – подъехал ближе Алексис.
– Говори.
– Твой друг Иван – чем он зарабатывает на жизнь?
– Это мой названный брат, мы скрепили отношения кровью, – поправил я. – Он вор. Сейчас в статусе главаря.
– Хм, – хмыкнул Александров своим мыслям. – Ты говоришь об этом на удивление открыто.
– Он хочет взять под контроль все серые дела в Петергофе и Санкт-Питербурге. Потом, возможно, его интересы переместятся в Москву.
– Большие планы для простого вора.
– Ты всё правильно понял. Какие будут предложения?
– Что же, раз вы так доверяете друг другу, то нам бы хотелось обсудить некоторое сотрудничество. Возможное, – уточнил Алексис, – если его не убьют.
– Надеюсь, этого не случится, однако, если всё же найдётся столь безрассудный человек – я вырву ему сердце. И всем причастным.
– Вряд ли мы сможем одобрить подобное.
Я помолчал, успокаиваясь.
– Этого и не нужно. Ни я, ни он не собираемся чинить Империи худо.
– Такое отец наверняка одобрит, – удовлетворился Алексис.
– Договориться с Иваном можно будет всегда. Из нас двоих – я самый несговорчивый.
– Так и передам, – слегка улыбнулся Александров и снова отдалился.
Конюху я дал несколько монет, чтобы поухаживал за кобылой лучше. Грёбаный дождь целый день, грязь проклятая – она хорошо потрудилась сегодня. Сам же сплюнул и пошёл к резиденции-штабу Геннадия Ортеговича. Остальные счастливо отправились по домам.
Караульные встретили как старого друга. Мы поболтали немного, пока один отправился уведомить о позднем госте. В своём стиле, Геннадий Ортегович вышел встретить лично:
– Заходи скорее, Игорёша, – заключил в объятья он, нисколько не заботясь, что своим мокрым плащом промочу ему домашнюю рубаху. Непонятно ещё, смыл ли дождь всю кровь. – Зиночка, завари чая скорее. Да поесть неси. Голодный же?