— Да, кажется, немало, — подтвердил Турецкий, которого, казалось, это ничуть не смущает.
— Я не то имел в виду, Сан Борисыч. Есть такая стратегия сражения у самураев, называется «Много противников».
— То есть?
— Смысл в том, чтобы гонять врагов из стороны в сторону, даже если они нападают со всех четырех сторон. Наблюдай за последовательностью, в которой они нападают, и встречай сначала тех, что нападают первыми. Широко води глазами вокруг, тщательно изучай порядок нападения, руби попеременно левой и правой руками.
— Любопытно, — процедил Турецкий, не отрываясь от бинокля. — И что со всем этим делать нормальному мужику?
— Как что? Все уже распланировано. Существуют четыре Пути, по которым мужчины идут в своей жизни. Первый из них — Путь Земледельца. Используя сельскохозяйственные инструменты, человек выращивает злаки и овощи, сообразуясь со сменой времен года. Второй Путь — Путь Торговца. Изготовитель вин добывает из ягод и фруктов необходимые ингредиенты и, смешивая их, поддерживает свое существование. Он живет, продавая плоды своего труда и получая выгоду. Третьим Путем идет благородный воин, несущий свое вооружение. Путь Воина — овладение достоинствами своего оружия. Ну а Четвертый Путь — Путь Художника, или Путь Плотника. Плотник должен стать искусным в обращении со своими инструментами, он намечает план строения с выверенными пропорциями, а затем исполняет работу, сообразуясь с замыслом. Так Плотник проходит по жизни… Злаки, ягоды, плотницкие инструменты — это, разумеется, метафора, фигура речи, так сказать…
— Я понял.
— Тогда что делать-то будем, Сан Борисыч? — Денис вопросительно посмотрел на Турецкого.
— Пойдем Путем Плотника. Потом — Путем Торговца. А потом, Бог даст (то есть Будда, конечно) вообще домой поедем.
— То есть как это? — округлил глаза Денис. — Все так просто? А ниндзя за забором, они что же, нас не остановят?
— Они нам не нужны. Для начала позвони Максу.
— Зачем?
— Спроси у него, что у нас есть на госпожу Бондареву Майю Юрьевну.
— Я и так все помню. Тридцать шесть лет, не замужем…
— Нет, не то, — передумал Турецкий. — Ее недвижимость вся проверена и перепроверена. Пусть Макс выяснит, есть ли у Земляникиных в Подмосковье какая-нибудь недвижимость, дача, любой сарай. Если в этих краях, то у нас появится шанс.
— Почему дача должна быть в этих краях?
— Я не говорю — должна, я говорю — может быть.
Денис покачал головой, но спорить не стал. Вынул телефон, но отчего-то прием был неважный, и Денис углубился подальше в лес, пытаясь поймать сеть.
Через несколько секунд рядом с Турецким послышались шорох веток, и знакомый голос произнес:
— С чем же вас можно поздравить?
— Давно не виделись, Валентин Семенович, — проскрипел Турецкий. — Я не сомневался, что вы появитесь. Хотя все равно не понимаю, зачем вы здесь?
— Помочь вам распутать последний узелок.
— Женя?
— Девочку вы найдете без моей помощи, вы на правильном пути, только надо поторопиться. Я хотел вам сообщить в приватном порядке, что Клементьева убрал тоже я. А вы о нем, бедолаге, небось и думать забыли.
— И вы спокойно вот мне об этом заявляете?!
— А что вы можете сделать? — удивился Стасов. — И потом, вы в отставке. Проявляете частную инициативу. Как и я.
— Но зачем же вы тогда звонили ему?
— Баловался. Отвлекал от себя внимание. Мне нужен был простор для маневра.
— Да уж, маневры у вас вышли что надо! И все-таки я вам не верю, Стасов! Как вы могли его убить? Он был в бассейне, рядом с охранниками, ни с кем не контактировал, и вообще…
— Помните бумажки, которые вам подбрасывала одна шустрая девочка?
— Торсионное излучение?
Стасов спокойно молчал и улыбался.
Турецкий чувствовал силу этого странного человека.
— Хорошо, допустим, но, черт возьми, почему?!
— Как — почему? Разве вы не понимаете, что Клементьев был ставленником «Гаммы» и своего положения добился благодаря лоббированию Мелешко?
— Да что вы тут городите?! — удивился Турецкий. — Зачем это им нужно было — лезть в правительство? Ведь они столько времени оставались в тени и, кажется, отлично там себя чувствовали!
— Ошибаетесь. Минюст — довольно лакомый кусок. Самое удобное на сегодняшний день силовое ведомство, состоит из Федеральной службы исполнения наказаний и Федеральной службы судебных приставов. Вы представляете себе, какой реальной властью обладают эти люди? Их власть начинается сразу после решения судов и простирается вплоть до могильной плиты, то есть на всю оставшуюся жизнь человека. А «Гамма» ведь, по сути, и есть такое подразделение, наблюдающее за теми, кто проштрафился или вот-вот готов это сделать. Только не с точки зрения государства и закона, а с точки зрения конкретных людей, «Гамму» возглавляющих. А тут свой человек во главе такой государственной структуры — лучшего и желать не надо. Улавливаете наконец, почему я пытался вмешаться?