— А ошейник?
— Да кто его знает, — покачал головой волк, — должен был сдержать, но не сдержал. Такое тоже случается. Хотя кажется мне, что это все из-за сильных эмоций. Ведьмы вообще в эмоциональном плане не самые стабильные существа. Говорят, одна слабая ведьма смогла как-то целый ураган на город принести, когда ее допекли знатно, так что тут раз на раз не приходится. А Торговец одна из сильнейших ведьм, вот ошейник и не выдержал.
Лив задумалась. Безразлично посмотрела на свою постель, идеально застеленную и явно перестеленную много раз, потом на цветы у изголовья, на поднос с едой. Есть совершенно не хотелось. Знай она, что с волосами можно что-то подобное сотворить, воспользовалась бы самой обыкновенной расческой. И ведь собиралась же, что же дернуло применять магию? Теперь из-за собственной глупости пришлось проваляться три дня в чужой кровати, да еще и пропустить все самое интересное в управлении.
— Когда инквизитор уехал? — спросила она.
— Какое! — рассмеялся волк. — Он от твоей постели все дни не отходил. Выгоняли, чтобы тебя переодеть и постель перестелить. Рядом лежал, пока ты в судорогах билась, дрянью той отпаивал, что доктор намешал. Каждый час поить нужно было. Ему предлагали помощников, но он сказал, что это дело инквизиции, а из управления в этом доме только он, так что никто влазить не имеет права.
— Неудобно-то как, — застонала Лив.
— Ей не удобно? Это мне неудобно! Все это время ни выйти нормально, ни сказать ничего по человечески. А эти прогулки на поводке толпой слуг…. Брррр. Мне же все… кхм… дела при них делать пришлось. Мрак. Но ничего, я им в первый же день показал, что значит гордый волк. Тебе не передать, с каким воплем по коридорам в ночи убегают местные обитатели, как только слышат за своей спиной низкий и протяжный рык.
— И чем все закончилось? — усмехнулась Лив, воочию представляя проделки фамильяра.
— Графиня подкралась незаметно. Проклятая бабка. И ведь в самый неподходящий момент. Подкралась и огрела меня своей клюкой прямо по голове. Да еще и рассказала всем, что это я так за тебя переживаю.
— Мне приятно.
— Ой, вот только ты не добавляй. Мне и без тебя хватило. Они лекаря вызвали.
— Лекаря?
— Мозгоправа, — признался Валерот. — Для зверей. Надеются, что я стану таким же довольным как местные шелудивые псы. Теперь утром и вечером к ней хожу. Дура. Представляешь, костью меня задобрить хотела. Сует мне эту кость в морду и разговаривает еще так мерзко: “Ути какие тут пуфистики, ути какие уфастенькие, какие фырчастенькие”. Ну я ей и говорю: “Мадам, с таким подходом к собственной профессии, вам только роды у коров принимать”. Она в обморок и свалилась.
— Как? — ужаснулась Лив.
— Что как? Взяла и упала. Прямо на пол со всего размаху, чуть на меня не грохнулась, но я вовремя отошел.
— Нет. Как ты вообще додумался с кем-то разговаривать в этом доме? Здесь же инквизитор живет и граф, и графиня, и их друзья из управления приезжают. Все. Это же конец. Нам бежать надо, срочно, когда ты с ней говорил? Сколько у нас есть времени?
— Да не переживай ты так. Она никому не скажет.
— Я бы не была в этом так уверена.
— Поверь, — Валерот подмигнул. — Во-первых, она давала всякие клятвы. Во-вторых, она не может упустить случая поговорить с фамильяром, возможно, именно в этом она видит свое развитие. И в-третьих, я пригрозил, что если моя тайна всплывет, то ее, всех ее родных и близких, а также дальних родственников и едва знакомых, сожрут мои многочисленные названные лесные братья волки. Им команды никакой не надо, на людей они набрасываться спокойно могут и морально-этическая сторона данного вопроса их нисколько не волнует. С другой стороны, если она будет на моей стороне, то стадо овец, которым занимаются ее отец и братья, всегда будет цело.
Лив посмотрела на фамильяра с недоверием. Подобное решение казалось как минимум странным. Хотя с другой стороны, разговаривал же Валерот с защитником перед судом, да и вообще, кто знает, сколько у него на самом деле знакомых или даже друзей. И как он с ними начал общение.
— И что говорит твой мозгоправ? — в конце концов сдалась Лив.
— Говорит, что я нахожусь в угнетенном состоянии из-за свалившегося на меня груза ответственности за воспитание совершенно несносной девчонки и ее братца. Предлагала тебе тоже к ней заглянуть.
— Обойдусь, — категорично отозвалась Лив.
— Смотри сама, но я бы рекомендовал. Что-то в тебе явно не так, раз ты — ведьма — нашла единственный способ спасти брата в устройстве на работу в инквизицию. Возможно, подсознательно, ты всю жизнь хотела убить в себе ту магию, которая была заложена с рождения.