Лив шла вверх по лестнице и чувствовала, как все внутри нее сжимается, словно перед ударом. Она боялась, что инквизитор не станет ее слушать, опасалась, что после утренних выступлений Анет, ее просто вышвырнут из управления, желая вернуть былое спокойствие. Но было еще одно, что не давало ей покоя и о чем она клялась не думать — совершенно неуместные воспоминания о счастливом спасении, одно конкретное воспоминание — тот самый поцелуй. Он не выходил из головы всю дорогу от Сальмаира до управления и договориться с собой никак не получалось.
Самое отвратительное — ей понравилось!
Черт побери, да ей действительно понравилось все, что произошло! Понравилось стоять рядом с Демианом, чувствовать его близость и обволакивающее тепло. Понравилось, что впервые кому-то совершенно чужому было настолько важно ее состояние, что он бросил все дела и лично отпаивал ее лекарством несколько дней. Лив подумала, что Валероту и правда есть на что злиться. Она бы на его месте была бы очень зла.
«Все, хватит, — она снова попыталась найти компромисс с собственными эмоциями. — У него есть невеста, ради которой он и охотится за ведьмами и колдунами. Селин… Он и за мной бы охотился ради нее. Забыть! Забыть все как страшный сон! Выкинуть все из головы и не думать. У меня есть цель. Одна очень простая и понятная цель и какой-то там инквизитор не встанет у меня на пути».
С этими мыслями она постучала в нужную дверь.
— Это вы? — сказал Демиан, стоило только Лив войти.
— Нам нужно поговорить, — на одном дыхании выпалила она, мысленно шипя на собственный разум, который то и дело подсовывал картинку с поцелуем.
Да что с ней вообще происходит? Почему не может оторвать взгляд от черных глаз Демиана, почему сердце начинает так сильно биться, а внутри словно лава кипит?
— Согласен, — ответил инквизитор и встал, чтобы налить себе выпить. — Только начну этот разговор я. Не желаете присоединиться? — он протянул бокал.
— И дать вам еще один повод меня уволить? Нет, спасибо, я откажусь.
— Поверьте, у меня достаточно других причин. Считайте мое приглашение дружеским жестом. Но выбирать, конечно, только вам.
Лив демонстративно прошла к столику и сама налила себе полный стакан вина.
— Начинайте, – уверенно сказала она, одним махом опустошив половину, и приготовившись к чему угодно.
— Во-первых, мне действительно жаль, что все так получилось.
— Начало не слишком оригинальное, — хмыкнула Лив.
— Я не буду оскорблять тебя словами, что все это случайность. Пусть вся моя семья и считает иначе, но я способен брать ответственность за свои поступки. И тот поцелуй случайностью не был, я действительно этого хотел. Когда ты умирала у меня на руках, — он приблизился. — Я думал, что не могу тебя потерять. Отдам все, но верну тебя в мир живых. И что самое неприятное, я готов был убить Торговца, если это хоть как-то поможет.
— Неприятное? — переспросила Лив. — Да, убить кого-то — это весьма неприятное обстоятельство, особенно, если оно ничем не может помочь. Но вы продолжайте.
— Не ерничай, — резко ответил Демиан. — Ты понимаешь, о чем я.
— Если честно, то нет.
— Отношения между инквизиторами недопустимы.
— Так и инквизиторы сплошь мужчины, так что логично.
— Это неважно. Мы не на отдыхе, здесь каждый неверный шаг может стоить жизни и поэтому у каждого есть своя роль. Помощник должен ПОМОГАТЬ. Я не должен переживать, где ты находишься, с кем разговариваешь и что делаешь. Тем более я не должен был бросать все, чем занимался столько лет, ради попытки вытащить тебя из царства мертвых.
— Я благодарна вам за это.
— Я бы удивился, будь иначе, — Демиан сурово посмотрел на нее. — В любом случае так быть не должно. У меня было пять помощников…
— Они все умерли?
— Закончили свою работу на королевской конюшне.
— Все равно что смерть, — кивнула Лив. — Но суть мне ясна, можете не продолжать. Вы хотите сказать, что ВАШИ чувства мешают МНЕ работать?
— Мои? — изумился инквизитор. — Насколько я помню, ты тем вечером с удовольствием ответила мне взаимностью. Послушай, у меня есть обязательства, а ты не тот человек, которому я хочу причинить боль. Между нами как работниками управления не может быть ничего серьезного и личного. Это понятно?