Не прошло и минуты, как легкий туман застелил комнату. В нем едва заметно появился силуэт. Они менял форму, становился то ближе, то дальше, а в какой-то момент засветился, лопнул и через него влетел волк.
— Ну наконец-то, — прокричал он. — Я уже думал, что мне бежать придется до самого Сальмаира. До тебя же не достучаться просто! О, ты! — увидел он Торговца.
— Я, — довольно ответила та.
— Ага, с силами, значит, играешься, — кивнул волк.
— Так что ты узнал? — встряла в разговор Лив.
— Дамы, — уверенно заявил Валерот. — У нас полный…
— Не надо, — резко остановила его Торговец.
— Неприятности, в общем, — нашел подходящее слово Валерот.
— Согласна, — подтвердила Лив. — Она может снимать свой ошейник, но не будет выходить из подчинения инквизиции. За дверью стоит три стражника, которые служат только дедушке Демиана и не дадут мне выйти. Уже сегодня прием во дворце, на котором должны поймать настоящего преступника или убить какого-то очередного дворянина. А у меня на завтра назначен костер на центральной площади.
— Что, сжечь решил? — с интересом спросил Валерот.
И от этого интереса в голосе собственного фамильяра стало вдвойне противно. Словно они все говорили о приготовлении индейки, а не о поджаривании человека на костре инквизиции.
— Послушай, меня не станет завтра, — возмутилась Лив.
— И такое с середины ночи, — закатила глаза Торговец. — Все ноет и ноет, что завтра умрет. Ты вообще кого воспитал?
— Тяжелый случай, — согласился Валерот. — Лив, детка, твое сожжение может подождать. Сейчас я вам расскажу то, что заставит вашу челюсть упасть, а затем снова подняться только для того, чтобы опять упасть. В общем слушайте, у нас крыса в инквизиции.
Альберто с ужасом пискнул.
— Да не ты, — отмахнулся волк. — Другая крыса.
И он принялся передавать все, что сумел узнать от патрульного. А несчастному было что рассказать, и он нашел достаточно новых сведений, чтобы выкупить у волка свою ногу целой и невредимой.
— В общем, оставили мы с Фессом его связанным в подвале и я сразу к тебе, — закончил Валерот. — Думал, что смогу на зов амулета явиться, но все никак не получалось. Так бы еще с самого утра решали, что дальше делать.
— Просто не верится, — первой ответила Торговец.
Все, что рассказал волк, никак не вязалось с ее предположениями, суждениями и планами. Оно полностью перечеркивало все возможности и Торговец откровенно начала задумываться о том, чтобы демонстративно снять ошейник и снова вернуться в строй гордых злобных ведьм. Там все было просто и понятно.
Лив же думала совсем о другом. Хотела бы думать о брате, ведьмах, устройстве этого мира, но откровенно не получалось. Поэтому она произнесла единственное, что могла:
— Демиан считает его своим другом. Нам надо срочно во дворец.
— Демиан тебя сжечь собирался, — напомнил Валерот.
— Да и это вдвойне неприятно, учитывая, что только он может нам помочь.
Торговец кивнула.
— Если ты рассказал правду, — уверенно заявила она, — то всем нам грозит серьезная опасность.
Валерот сделал круг по комнате, обдумывая новый план спасения Альда, Лив, собственной шкуры и, как ни странно, толпы инквизиторов и аристократов.
— Значит так, — сказал он через несколько минут. — Лив, ты берешь на себя самого щуплого охранника, с остальными двумя я разберусь сам.
— А я? — спросила Торговец.
— А ты притворяешься раненой, если что-то пойдет не по плану. Нам внутри все еще будет нужен наш человек.
***
Главный подъезд графского дворца только и успевал принимать гостей. Экипажи подъезжали со всех сторон, а быстрые лакеи и помощники дворецкого отточенными и выверенными движениями приглашали прибывших. В графство Сальмаир сегодня съехался весь свет и яркой звездой этого вечера была принцесса Амелия.
Ее карета цвета слоновой кости, запряженная белыми лошадьми, прибыла с торжественным звоном, слышным далеко на подъезде ко дворцу. Ее встретили с почетом, реверансами и поклонами, а граф и графиня Сальмаир лично спустились по ступеням, чтобы поприветствовать гостью.
— Мы рады вас видеть, — с гордостью произнесла графиня, когда принцесса ступила на землю.
Хотя про себя отметила, что пышное белое платье пусть и идеально подходило ангельской внешности, но совершенно не подходило устроенному приему.
— Столько лет мечтала вернуться в ваше царство, — заметила Амелия.
— Скажете тоже, царство, — махнула рукой графиня. — Так, небольшой идеальный городок, который мы создали собственными руками.