— Но ты способен меня слышать?
— Да. И до сих пор к этому не привык. Я не должен бы слышать.
— Действительно не должен. Думаю, недалек тот час, когда ты перестанешь быть неприкасаемым. Я выжигаю тебя. Я превращаю тебя в «прикасаемого». Прости.
— Я понимаю, что все это неправильно. Понимаю, что ты покопался в моей голове. Ты заставил меня врать.
— Не совсем так.
— Я должен кому-нибудь рассказать.
— Нет.
Фраука сморгнул и почти секунду не мог сосредоточить взгляд. Страх отразился на его лице.
— Трон, я знаю, что ты со мной делаешь! Прекрати! Во имя Трона! Ты заставил меня соврать, заставил! И Кюс, и Свол, и…
— Тише, Вистан.
— Я не стану молчать! — Он вскочил на ноги и потянулся к вмонтированному в стену линку. — Я должен…
— Сядь. Ты должен сесть и вести себя тихо. Мы еще не дочитали.
Фраука опустил руку и покорно опустился на стул. Взгляд его был пуст.
— Эм-м… да, — сказал он. — Сесть. Хорошая мысль. Фраука подобрал информационный планшет:
— Так, где мы остановились?
— Она задохнулась в сияющем восторге, когда он овладел ею… И… Вистан?
— Да?
— У тебя кровь из носа идет.
Фраука посмотрел на пятнышки крови, расплывавшиеся на его рубашке:
— Проклятие, кровь из носа пошла.
— Возьми салфетку.
— Схожу за салфеткой, — произнес Фраука, поднимаясь со стула.
Кюс сидела у двери камеры, приложив ухо к замку. Снова и снова пыталась она при помощи телекинеза поменять положение отпирающих рычажков и открыть дверь. В тот же день, когда они перебрались на «Аретузу», Рейвенор лично нанес на них охранительные печати, чтобы псайкеру непросто было выбраться.
Раздался лязг. Но дверь осталась непоколебима. Пэйшенс громко выругалась и снова приложила ухо к щелке замка.
— Кюс.
Пэйшенс подалась назад:
— Да?
Тишина. Только воображение.
Она снова наклонилась, решив попытаться еще раз.
— Кюссссс.
Трон! Она отстранилась и стала на карачках пятиться от двери.
— Кто? Кто там?
— Это я, Кюс. Это я.
Она сглотнула:
— Гидеон?
— Это я, Кюс. Я здесь, с другой стороны двери.
— Дверь? — Кюс вернулась к замку и уставилась на него. — Гидеон?
— Я еще здесь, Кюс, но пока что слишком далеко. Прошла словно тысяча лет. Я заточен, потерян. Я хочу быть с вами.
— Гидеон, вы живы, славься великий Трон!
Неожиданно наступила тишина.
— Гидеон?
— Кюс? Прости, я потерял тебя. Я ослаб. Очень ослаб. Я на мгновение потерял тебя. Ты еще здесь?
— Да, я здесь!
Она еще плотнее прижалась щекой к холодному металлу двери, прислушиваясь к замочной скважине.
— Гидеон? Гидеон?
— Я здесь, но пока еще очень далеко. Я хочу быть с вами… Мне больно. Я заперт. Дверь не хочет открываться.
— Я пытаюсь открыть ее! — Кюс снова отстранилась, задыхаясь от напряжения.
— Я хочу быть с вами, Кюс. Я чувствую ее приближение. Я слаб. Я не знаю, что мне делать.
— Чье приближение?
— Смерти. Я чувствую это. Она приближается. Я чувствую ее запах. Она ищет меня. Хочет забрать меня. Пока что мне удавалось отбиваться от нее, но долго так продолжаться не сможет.
— Чем я могу вам помочь? — в отчаянии послала она.
— Открой дверь. Открой дверь. Открой дверь.
— Я стараюсь! Стараюсь, Гидеон! — послала она в ответ, снова завозившись при помощи телекинеза со сложными механизмами замка. — Думаю, у меня получится!
Замок проскрежетал чуть громче. Задыхаясь от усталости, Пэйшенс повалилась на спину.
— Кюс, можно спросить?
— Конечно!
— Кто такой Гидеон?
Кюс отскочила от двери и забилась в дальний угол камеры.
— О чем это ты? Что значит, «кто такой Гидеон»? С кем я разговариваю?
— Не надо так нервничать, Кюс.
— С кем я говорю?
Дверная ручка зашевелилась сама собой, слабо подергиваясь вверх и вниз. По поверхности металла стала распространяться корка льда. Из замочной скважины раздался дикий, безумный хохот.
— Тебе известно, кто я, — произнес голос.