3.5.3. Бесконтрольное творчество
Я сел на лавку с чашкой чая. Во дворе показались мужики. Неприятно смеясь и сплевывая, они направились к моему дому. Я смотрел на забор и не мог поверить глазам: калитка снова была сломана. «В туалете грязь и вонь, а в кустах валяются пустые бутылки», – подумал я.
Однажды, очнувшись от труда, я заметил в столовой бабу Тому, Лизу и Сергея. Женщины, вооружившись ножами, счищали с яблок кожуру. Сергей поворачивал ручку мясорубки.
– Завтра Толик придет, с женой, – сказал он.
«А за ними куча незнакомых людей, которых я не звал». Но что оставалось?
Я снял яблоки со стула и сел.
– Если честно, помощь не помешает.
– Почему не сказал?
Я посмотрел на трудовые мозоли, оставшиеся на пальцах в память от ножа. Пожал плечами.
– Не привык. За помощью – только к гуглу.
– И много он сидра наварил? – наивно спросила баба Тома.
Я покачал головой.
– Сидр варить не нужно.
– А что это за варенье? – я уловил в голосе Лизы ревнивые нотки.
– Соседка принесла, – сказал я. – Уверена, что из него сидр готовят. Еще яблочный сок есть, в холодильнике. Хотите?
– Разве из варенья сидр нельзя сготовить?
– Нет, – сказал я. – Можно, наверное, вино.
– Так давайте вино, – предложила Лизетт.
– Давайте сделаем сидр, – сказал я. – И не просто, а по рецепту. А потом будем делать все, что хотите.
– И с сока можно, – не услышала меня баба Тома. – Все сделаем.
Я схватился за голову. Я больше не был один. Вот, что было страшно.
3.5.4. Бочки, полные пюре
Переехав в деревню, я проводил в одиночестве долгие бездельные вечера. Теперь я оказался захвачен общественной жизнью. Меня приглашали на сенокос, на забой свиньи и в кабак на именины. Но времени у меня, как назло, не было. Я занимался сидром.
– Все в одну кучу, что ли? – спросил Толик.
Яблоки были разных сортов, на любой вкус. Сладкие, кислые, горькие. Гугл вещал, для сидра это самое оно: нужно только смешать яблоки в правильной пропорции, достичь в напитке изысканнейшего вкуса.
– Все, – ответил я.
Пошла вторая неделя безостановочного труда. Мне не было дела до пропорций, даже правильных. Я хотел побыстрее закончить работу.
Я осматривал яблоки. Отбраковывал гнилые, изъеденные червями. Избавлялся от сердцевин. Мякоть нарезал кусочками. Готовил пюре. Добавлял сахар и изюм. Надевал на горлышки тары презервативы и резиновые перчатки. Ставил бродить.
Постепенно у меня не осталось яблок. Если раньше дом полнился ими, сейчас он был заставлен банками и бутылками – стеклянными и пластмассовыми, разного объема, из-под молока, лимонада, сока и вина. Кроме того, в спальне, на крыльце и в коридоре, а также в обеих половинах сарая, храня смесь яблочного пюре и сахара, стояли бочки.
С помощью деревенских, я выполнил самую сложную часть работы. Но сердце было неспокойно. Презерватив, несколько недель надетый на банку с яблочным пюре, не надулся, а значит, пробная партия так и не забродила.
3.6. Безвременье
3.6.0. Поражение свободой
Каждое утро я инспектировал разного объема банки и бутылки, стеклянные и пластмассовые, из-под молока, лимонада, сока и вина, на предмет брожения яблочного пюре. Проверял наличие пузырьков в сосудах и состояние перчаток, надетых на их горловины: считал раздувшиеся от углекислого газа резиновые пальцы. Подходил к бочкам, стоявшим в спальне, в коридоре, на крыльце и в обеих половинах сарая. Смотрел на гидрозатворы, установленные Сергеем и Зиновием Аркадьевичем. Грустил.
Через неделю после переработки последнего яблока бродило меньше половины приготовленного пюре.
– Денек подождем, и сцеживать, – сказал председатель деревни.
– А как с остальными? – спросил я, обводя взглядом не оправдавшую надежд тару.
– Как-как? – заворчал председатель. – Да никак! Тут и говорить нечего.
– Сахару бы побольше наложить, – предложил Сергей.
– Ну, наложи. А завтра цедить будем.
– Может, сразу? Чего ждать?
– А чего не ждать? – запротестовал Зиновий Аркадьевич. – Гуляйте, пока молодые.
Гулять я разучился, и свободное время далось нелегко. Я забыл, чем занимался, когда не работал. Забыл, о чем думал, когда не тревожился.
Я посидел на лавке с чашкой чая, прогулялся по деревне, зашел в Пещеру. Там скучал Сергей, такой же свободный, как и я. Мы молча выпили по кружке кваса.
Я вернулся домой и включил ноутбук. Погуглил новости, посмотрел погоду. Зашел на почту.
3.6.1. Плохие манеры
«Это плохая манера – не отвечать». Так начиналось третье электронное письмо Алисы, оставшееся без ответа. Второе начиналось словами: «Любовь – это Золушкин труд. Все время приходится отделять зерна от плевел».