Он не падал духом. Это был человек величайшего мужества, отваги, безукоризненной целеустремленности. И поддержку от друзей, конечно, он тоже чувствовал. Были актеры нашего театра, Римма и Леонид Марковы, замечательные, очень колоритные театральные актерские индивидуальности, которые ему помогали. Познакомился он с актерской четой, Валентином Васильевичем Бектиным и его женой, Марицей Викторовной Донцовской, это были чудесные актеры и прекрасные люди. Они его даже приютили на какое-то время.
В нашем пошивочном цехе, с которым Кеша был уже очень связан по работе, потому что в нем обязательно подгонялись костюмы для участников массовок, тоже нашлись друзья. Должна сказать, что для массовки костюмы не шились специально, но им подбирали что-то подходящее. И отсылали в наш пошивочный цех: «Идите, там костюм вам подгонят по фигуре».
Иннокентий Михайлович пришел в каком-то огромном комбинезоне, который был ему размера на два больше. И Ваня Толкушкин, наш портной, очень быстро взялся за это дело. В общем-то, мы всех актеров всегда встречали с пониманием, ведь актеры в то время были очень бедные, не всегда ухоженные, а здесь можно было всегда какую-то помощь получить. Ваня Толкушкин – это была такая палочка-выручалочка, он отутюживал, пришивал пуговицы, штопал, чинил, ушивал.
Иннокентий Михайлович тоже от нас получал какую-то поддержку. Потом наступила весна, надо сказать, чудесная, он появлялся уже с каким-то букетиком мимозы или подснежников. Мы были молодые, веселые, свободные. И между нами, естественно, возникло очень теплое, светлое чувство. К концу театрального сезона мы поженились. Одна наша сотрудница вызвалась помочь с трудоустройством Иннокентия Михайловича. Она была личной портнихой жены знаменитого режиссера, у которой, естественно, были большие связи.
Когда мы поженились, Иннокентий Михайлович, конечно, переехал в дом моих родителей. Вышла я замуж не за великого, прославленного актера, а за дорогого для меня человека по глубокому взаимному чувству – очень ответственной любви. И в дальнейшем, когда мы прожили какое-то время, Иннокентий Михайлович стал прославленным, знаменитым, пользовался бесконечным вниманием и интересом со стороны окружающих, все равно мне-то он оставался дорог как нежный друг, чудесный муж, отец наших детей, которых он бесконечно любил.
А тогда, когда он был никому не известным актером, наша портниха, которая обещала помочь, действительно добилась для Иннокентия Михайловича аудиенции у знаменитого режиссера Ивана Александровича Пырьева. Пырьев тогда был очень влиятельным директором «Мосфильма», и при этом очень добрым человеком. Жизнь показывает, что человеческий фактор – это, в конце концов, основа всего. И вот пошел Иннокентий Михайлович на прием к директору киностудии «Мосфильм». Иван Александрович встретил его очень приветливо, беседовал с ним, внимательно на него смотрел. Потом он дал Иннокентию Михайловичу запечатанное письмо и сказал: «С этим письмом пойдите на студию киноактера. Желаю вам успеха и думаю, что успех будет обеспечен».
Иннокентий Михайлович поехал в Театр-студию киноактера, где он уже бывал, кстати говоря, до этого, и где первый раз, когда его увидели, несчастного и оборванного, сказали: «Да что вы? Нам электромонтеры не нужны». Он представился актером, но ему сказали: «С таким лицом кто вас будет снимать? Вы не можете сниматься с таким лицом». Тогда он ушел ни с чем. А теперь вернулся с письмом от самого Пырьева.
И 25 июля, как сейчас помню, 1955 года Иннокентий Михайлович был зачислен в Театр-студию киноактера 3-й категории. И это в корне поменяло всю нашу жизнь. Немедленно Иннокентия Михайловича стали вводить в спектакли. Там была большая текучка кадров. Актеров вызывали на съемки, и нужны были замены. Иннокентия Михайловича ввели в какие-то спектакли, и буквально через несколько дней он с театром уехал в длительную гастрольную поездку.
Когда он вернулся с гастролей, в Театре киноактера шли репетиции маленького спектакля Бернарда Шоу «Как он лгал ее мужу». Там была занята замечательная актриса, Елена Александровна Кузьмина. Жена и друг Михаила Ильича Ромма. Она репетировала уже достаточно долго, но партнера ей никак не могли подобрать. И вдруг она встретила Иннокентия Михайловича, побеседовала с ним и поняла, что надо его попробовать на эту роль. Он очень живой, он интересный, и так необычно двигается. Пригласили его на репетицию, поначалу все шло очень тяжело, мучительно. У Иннокентия Михайловича первый опыт на столичных подмостках был довольно-таки сложный. Но Елена Александровна – удивительный человек, все-таки, опять же, человеческий фактор. Она не отказывалась и терпеливо добивалась результата. И вместе они добились успеха. Отрепетировали, и спектакль пошел. Иногда на спектаклях присутствовала Татьяна Березанцева – была такая женщина-режиссер в Театре киноактера. Посмотрела и сказала: «А вы знаете, можно снять чудесный маленький фильм». Она сама написала сценарий, по которому сняла фильм. И фильм получился замечательный. Иннокентий Михайлович самозабвенно играл роль молодого влюбленного поэта. Очень живо, изящно, искренне. Это был первый фильм Иннокентия Михайловича. Хотя все же начало было очень мучительное…