Вот как вспоминает о работе с отцом Эмиль Верник: «Творчество Пушкина – это особая страница в творческой биографии Смоктуновского, в том числе в его работе на радио. Я с ним записал “Метель”. С каким волнением, отдачей, с какой любовью он работал! Записывали один дубль, второй… Затем монтировали, и я пригласил прослушать запись «Метели» композитора Георгия Свиридова, чью музыку использовал в этой передаче. Георгий Васильевич высказал много хороших слов в адрес Иннокентия Михайловича, отметил глубину и тончайшее понимание актером пушкинской интонации».
Эмиль Григорьевич Верник записал вместе с отцом в разные годы восемь передач «Капитанской дочки», циклы стихов, всего «Евгения Онегина», фрагменты из «Бориса Годунова», детские произведения «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях» и «Сказку о царе Салтане…»
Эмиль Григорьевич вспоминает, что к замечаниям папа относился очень внимательно, просил записывать дубли и часто спрашивал: «Ну а теперь хорошо? Нет, нет, ты не стесняйся, я повторю еще раз».
Много писем приходило на радио на имя отца. Была даже специальная передача «Встреча с Иннокентием Смоктуновским» по письмам радиослушателей. В одной из таких передач отец высказался примерно так: «Говорят, стихи – это музыка, нельзя нарушать ритм. А я и не нарушаю. Просто я читаю более сложно, чем привыкли читать. Я мучительно, жестко стараюсь сохранить ритмы, но позволяю себе довольно свободно существовать внутри них. Нет, нет, я знаю и понимаю, что такое стих».
На радио он встречался с разными режиссерами, как в литературно-драматическом вещании, так в детском и музыкальном. Его записи бережно хранятся в «Золотом фонде» отечественного радио. Это около пятидесяти произведений русской и зарубежной классики.
Также подобные записи осуществлялись на студии фирмы «Мелодия».
Седьмая новелла. Говорящая собака Жан и другие
«Дети почему-то все больше рисуют ракеты, неведомые, вздыбленные миры, и мы уже научились оттуда смотреть на нашу маленькую Землю. Земля отливает голубой позолотой, и от нее исходит такой покой, такая тишина, что хочется поскорее вернуться к себе домой, на Землю, и верить, что она не может быть иной. Если дети рисуют Землю мирной и доброй, манящей и ждущей, мы не вправе обмануть их надежд».
Детство моего папы прошло среди животных. Его родители держали поросят, корову и телят. Маленький Кеша особенно любил коров и телят. Он говорил, что коровы – очень умные животные.
Папа нам с братом рассказывал, что он их мыл, кормил, ухаживал за ними, убирал, а когда появлялись маленькие телята, то зимой их забирали в дом, чтобы не замерзли.
Были в доме и кошки, и собаки. Кошку звали Дунька. Папа очень смешно рассказывал, что, когда женщины ссорились, кошка, выпучив глаза, растаскивала их за юбки в разные стороны.
А еще он говорил, что животные не любят ссор, повышенных голосов, и уже одним этим способствуют хорошим отношениям в семье.
Когда у папы появилась своя семья, стремление иметь в доме животных осталось. У нас был аквариум с разными рыбками: барбусами, меченосцами, гуппи. Одно время мы держали дома волнистых попугайчиков, их подарили папе во время очередного авиаперелета. Папу везде узнавали, и очень часто люди хотели сделать для него что-то приятное. И в самолете один человек, который вез попугайчиков, подарил их папе.
Наконец, дошла очередь и до собаки. Мы с папой очень хотели взять собаку. И вот знакомые нам предложили щенка. И у нас появилась прекрасная собака по кличке Жан – американский кокер-спаниель чудесного облика. Он был очень красивым и умным. Папа очень полюбил нашего Жана. Даже пробовал его немного дрессировать. Жанчик старался изо всех сил подражать звукам, и вот, чтобы получить награду в виде куска колбасы или сухарика, он научился выговаривать слово «ма-ма». Постепенно у него стало очень хорошо получаться пролаивать «ма-ма».
В нескольких фильмах отец снимался с собаками. Целая собачья свора оказалась около него в фильме Александра Алова и Владимира Наумова «Легенда о Тиле», где он играл короля Карла V. В кадре был добрый десяток собак, которым Иннокентий Михайлович щедрой королевской рукой раздавал куски мяса. Чтобы собаки проявляли больше активности, их до съемки не кормили, поэтому они так бросались на папу, что ему становилось страшновато. Но никто из них его не укусил, лишь одна лязгнула зубами по фаланге пальца. Папа говорил, что в этих сценах стоило быть очень аккуратным, не надеясь на тактичность собак.