Когда, пользуясь всё тем же допотопным телефоном, я дозвонился до кузена, Кирилл был удивительно немногословен.
— Уже очнулся? — резко спросил он. — Быстро… мы ожидали, что ты проспишь до полудня.
— Мы?
— Илья занимался расчётом дозировки. Это сильное лекарство — и несмотря ни на что, никто не желал причинить тебе вреда.
— Как Таис?
— Плохо, — рыкнул Сирильо. — Закрылась у себя в комнате. Молчит.
— Гийом её осматривал?
— Она не будет больше наблюдаться у твоего врача. И вообще, — протянул Баев. — Всё возвращается назад. Ты будешь жить в коттедже — и будешь с ней общаться час — полтора в день. Ровно столько, сколько необходимо ребенку. Каждое посещение будет происходить под моим присмотром.
— Мы же собирались вернуться во Францию.
— Забудь об этом.
— Таис тоже была согласна.
— Она поменяла планы.
Я через телефонную трубку чувствовал напряжение и злость, исходившую сейчас от Кирилла. Впрочем, от меня тоже сильно фонило яростью.
— Бай, ты же не станешь сейчас говорить, что из — за прошлого…
— Я предупреждал тебя? — рявкнул в трубку кузен. — Я говорил, чтобы ты был осторожнее?
Упрёк был по делу, но я не мог не окрыситься.
— То есть сейчас ты станешь мне говорить, что никогда ничего подобного не делал? Никогда не изменял Насте?
Я усмехнулся, прекрасно помня историю своего кузена и то, как тот не сдержал свой хобот.
— Одно дело — трахать доступную суку, чтобы не порвать суженую, — зарычал, не в силах сейчас сдержать своего зверя Кирилл. — Это, как это ни удивительно, поняла даже Таис. Другое дело — трахать фертильную суку и размышлять о ещё одном щенке.
— Она и это «видела»? — упавшим голосом спросил я, с ужасом представляя себе состояние своей беременной девочки.
— Да. — Кирилл шумно вздохнул. — Этьен, она уловила всё, до мельчайших подробностей.
— Значит…
— …мы не думаем, что её волчица будет особенно сильной. Скорее всего, ей помогает ваша дочь.
Дочь, которая, возможно, родится Альфа — самкой. Не потому ли Кирилл так опекает сейчас мою пару?
— Ты же понимаешь, что всё это быльем поросло. Ты же знаешь, насколько я изменился.
— Знаю, брат. — Сирильо ненадолго замолчал. — Но сейчас важнее всего, сохранить Таис в целости и сохранности. До родов всего два месяца, а ты знаешь, как наши самки уязвимы… Мы, во что бы то ни стало, прежде всего должны сохранить малышку и здоровье твоей пары.
— А может быть ты сам мне позволишь решать, что мне делать со своей парой? — вкрадчиво поинтересовался я. — Тем более что в этом косвенно виновен и ты, то есть твой бета. Не ради же красного словца он именно так пожелал нам счастья.
— У тебя был шанс тихо его кончить, — напомнил мне о моей ошибке Бай. — Ты сделал свой выбор, Этьен.
— Неудачный, как сейчас мне видится.
— Что ж, ты всегда можешь бросить ему вызов.
— Честное убийство? — грубо усмехнулся я. — Ты же знаешь, что бета никогда не победит Альфу. А убийство Гильермо не вернёт мне Таис.
— Рад слышать здравые рассуждения. Именно поэтому я предлагаю тебе ещё один шанс. Ты можешь вернуться в тот коттедж, в котором жил весной. Я буду приводить к тебе Таис, чтобы ты мог подпитать ребенка.
Я понимал, что это конец.
До родов оставалось меньше двух месяцев. Сколько это по часу — полтора в день? И это ещё при условии, что Таис будет приходить каждый день. А если не каждый? И того меньше… За это время я вряд ли успею вернуть себе назад доверие своей пары. Догадываясь, какой ужас творился сейчас в мыслях Таис, я прикидывал возможные варианты…
Нет, она вряд ли поймет.
А это значит, моя дочь родится в стае Баева. Но самое ужасное — после родов, наши встречи станут не нужными. Делиться силой с щенками мог не только отец, но и Альфа стаи.
Я навсегда потеряю их обеих.
— Кирилл, ты понимаешь, что мой волк не протянет долго на голодном пайке?
— Твой зверь знает, что твоя пара находится в безопасности. Она жива и здорова — никаких причин для внезапной одичалости нет.
— А парная метка?
— Ловчи, — хмыкнул Кирилл. — Я был на твоём месте, я знаю.
Прости меня, мысленно попросил я прощения у своей пары, и ответил то, что должен был.
— Нет. Так не пойдет.
— Это единственное, что я могу тебе предложить, — ультимативно хмыкнул Баев.
— Что ж, это твоё единственное меня совершенно не устраивает. Если ты на самом деле так заботишься о моей паре и действуешь исключительно в её интересах, то сделай так, чтобы она хотя бы выслушала меня. Наедине.