Тарани развернулась так быстро, что ее унизанная бусинками косичка со стуком ударилась об очки. По пути в свою комнату чародейка услышала спокойный, с ленцой, голос Питера:
— Ну что, мам, ты вынесла обвинительный приговор, несмотря на отсутствие состава преступления?
— Мы не в суде, Питер, — раздраженно отрезала миссис Кук. — И твоей сестре сейчас нужен не адвокат, а немножко здравого смысла!
Тарани упрямо набычилась. Ей хотелось стереть мамин сердитый голос (да и весь разговор вообще) из памяти! Она ворвалась в свою комнату и захлопнула дверь.
«Если она думает, что я перестану видеться с Найджелом, — сказала себе Тарани, направляясь к окну, — то очень ошибается. Как она может меня о таком просить?!»
Девочка направилась к своему любимому месту в комнате — широкому подоконнику. Зеленые занавески были отдернуты, и подоконник нагрелся от солнечных лучей. Тарани бросила туда подушку и уселась, привалившись спиной к оконной раме.
— Мама не знает Найджела так хорошо, как я, — сердито фыркнула она. — А если бы знала, она бы ни за что… Ой!
Краем глаза девочка заметила за окном, во дворе, какое-то движение. для белки или кошки фигура была слишком крупной.
Тарани развернулась и уставилась в окно.
Точно! Она не ошиблась! Там, внизу, был человек. Очень высокий широкоплечий мужчина, шнырявший в кустах за низкой кирпичной оградой, окружавшей дом Куков.
— Кто это? — прошептала Тарани себе под нос. — Я точно видела кого-то в кустах!
Раньше Тарани непременно задрожала бы от страха и кинулась к маме в объятия. Но в последнее время изменился не только Найджел. Волшебный огонь, наполнявший пальцы чародейки, пылал и в ее сердце, наполняя его силой и храбростью.
Тарани распахнула окно и ловко спрыгнула на траву. Осторожно подкравшись к ограде, девочка пристально вгляделась в гущу кустов и деревьев.
Там никого не было.
«Но я уверена, что мне не привиделось…» — подумала Тарани, всё же немного сомневаясь.
Она приложила ладонь козырьком ко лбу, защищаясь от солнца, и снова всмотрелась в кусты. Так ничего и не разглядев, она пожала плечами.
«Никого, — сказала себе чародейка, собираясь вернуться в комнату. — Наверное, почуди… Ой!»
Тарани почувствовала, как от лица, а может, и от всей верхней половины туловища, отлила кровь! К счастью, ноги ее не подвели, и она под- бежала к стене дома и рухнула на колени.
Там, на красной кирпичной кладке, прямо под распахнутым окном липкой черной краской были начертаны слова. Жуткие, как вонь похожей на смолу краски: «Я ЗНАЮ, КТО ТЫ, ТАРАНИ!»
Чародейка ахнула и испуганно огляделась по сторонам. Теперь она действительно задрожала. Она еще раз окинула двор внимательным взглядом. И снова ничего не увидела.
«Кто мог это написать? — гадала Тарани, повернувшись к уродливым каракулям. — И что он обо мне знает?»
Вдалеке послышался велосипедный звонок. Сюда кто-то ехал!
«Лучше поскорее избавиться от этой писанины! — подумала Тарани в смятении. — А потом надо обо всем рассказать девочкам. Возможно, кто-то раскрыл наш секрет!»
Направив на стену раскрытую ладонь, Тарани зажмурилась и призвала свою магию. Она ощутила, как по ее телу растекается тепло. Оно приятно забурлило в груди, потом устремилось к руке и сосредоточилось в ладони.
Пшшш!
Тарани раскрыла глаза и увидела слетающий с ее пальцев оранжевый дымок. Пламя с шипением соприкоснулось с кирпичной стеной. Не прошло и пары секунд, как под испепеляющей силой магии надпись исчезла.
Покончив с колдовством, Тарани вскочила на ноги, с опаской поглядела на зеленые заросли за оградой и забралась через окно обратно в свою комнату.
Оказавшись внутри, огненная чародейка принялась размышлять: «Прежде всего надо позвонить Вилл. А потом Хай Лин. Ой, нет, постойте!»
Тарани тяжело плюхнулась на подоконник. до нее только сейчас дошло, что она применила волшебство прямо на улице, посреди бела дня! Разумеется, она никого не видела поблизости, но кто знает?.. Может быть, кто-то притаился в укромном месте и наблюдал за каждым ее шагом!
«А если это я виновата в том, что нас разоблачили? — подумала чародейка. — Остальные Стражницы придут в бешенство! Пожалуй, лучше пока затаиться и подождать, как станут развиваться события».
С сердцем, полным тревоги, Тарани спустилась на кухню к ужину. За столом царила напряженная атмосфера, мама всё еще сердилась на дочку и почти не разговаривала.