оптимизма ни у кого не прибавило - золота здесь не было точно, как
Владимир и предсказал, а сейчас это предсказание подтверждал
хмыканьем и ехидными улыбочками.
Проба с пол граммами золота отобрана в середине лощинки -
повел ребят туда. Теперь под ногами появился почвенно-
растительный слой, а под ним суглинки (песочек) с редкой щебенкой
тех же основных пород и зеленых песчаников, без радующих глаз
пятен ожелезнения, осветления, ноздреватых текстур и других
признаков рудного процесса. Ситуацию, не противоречившую его
предсказанию, Владимир не пропустил, и тут же прокомментировал:
«Пока мура, золотом не пахнет!» - обернулся к Паше, с
надеждой на поддержку, - «А ты что думаешь?»
Мог и не спрашивать! Паша у нас не такой скорый на
выводы, ему сказано «давай» - он и будет «давать» до победного
конца, до тех пор, пока вверенная ему площадь не будет исхожена,
простукана молотком, запредельно вскрыта канавами и дудками
БКМ. И только после этого может и скажет, что золота наверное нет,
но что одну скважину, заверочную, пробурить не помешает, на
всякий случай. Вот такой он, наш работяга. И с моей стороны
главная задача – его вовремя остановить, не допустив превращение
изучаемой территории в непригодное для любой жизнедеятельности
пространство, по которому «Мамай прошел», а выводы насчет
золота – есть оно или нет – сделать самому. Понятно, что на вопрос
коллеги Паша пожал плечами и не ответил. Владимир вздохнул с
нескрываемой досадой, и переключил избыток энергии на меня:
«С ним понятно», - то-есть с Пашей, – «думает так быстро,
как черепаха ползает», - успел со вступлением, на что наш трудяга
неожиданно бодро отреагировал:
«Зато у тебя они порхают, как воробьи на куче дерьма!»
Я оторвался от планшета, удивленный невиданной
словоохотливостью признанного молчуна, и заметил, что Владимир
от него отвернулся, озадаченный услышанным. Конечно не
сомневался, что не более, чем через пол минуты, вопрос
Владимиром будет мне все равно задан, а поэтому малый резерв
времени постарался использовать с толком: через пятнадцать секунд
мы стояли на месте отбора пробы, содержание золота в которой пол
грамма на тонну породы.
Ситуация под ногами немного изменилась: почвенно-
растительный слой и суглинки, скрывающие коренные, стали
мощней, а наблюдаемая в них щебенка более разнообразной -
обломки как уже знакомых нам пород, так и других, трудно
диагностируемых и принесенных невесть откуда. Непонятно, какая
щебенка – местная или принесенная - содержала золото в
отобранной пробе, но некоторые обломки песчаников имели бурый
цвет, включали прожилки серого кварца и пустоты выщелачивания.
То-есть, несли признаки гидротермального процесса.
Прокрутить в голове нюансы геологии Паша быстро мог и не
успеть, а Владимир все понял в момент. Однако предпочел разговор
не начинать и топтался рядом, ковыряя молотком под ногами.
Пришлось коллег окликнуть и махнуть рукой, приглашая сойтись,
обсудить увиденное и сделать выводы. Ну как всегда делается.
Собрались, и я ждал, когда же Владимир, самый из нас
нетерпеливый, разговор начнет. Однако он не проявлял обычного
рвения, пришлось потревожить Пашу:
«Выкладывай, что думаешь. Тебе, как самому молодому, с
космосом связи не имеющему, первое слово».
Владимир хмыкнул, услышав намек на космос, а Паша
встрепенулся, как это делал, когда ему приказывали, и без особой
уверенности доложил:
«Тут это, наносов много, ничего не видно. Канаву надо
пройти», - и замолчал, так ничего конкретного не предложив.
«Тебя не о канаве спрашивают, а о руде – может она здесь
быть, или не может!» - теперь и Владимир надавил на коллегу,
надеясь, что тот ничего нового под ногами не заметил.
Паша потоптался, глядя в землю и изображая на лице
непонятные гримасы, но поняв, что ответа от него мы ждем, выдал:
«А чего говорить, он же», - кивнул на Владимира, -
«предсказал, что здесь ничего не будет!»
У меня глаза на лоб полезли - неужели поверил в его
приколы? Не знал, что и ответить, слава богу, Владимир не смог
допустить в свой адрес «неточность»:
«Не ври», - оскорбил Пашу, - «я сказал, что рудопроявления
не будет, а простое проявление золота, с непромышленным
содержанием, может быть где угодно!»
Вот так то! Наш экстрасенс не пропустил признаки
гидротермального процесса в щебенке под ногами, и утверждать,
что ничего здесь быть не должно, уже не решается. То-есть, может
что и будет, но так, ерунда никому ненужная. Но мы, как геологи, не
можем пропустить и «ерунду», а потому мне оставалось об этом
напомнить:
«Часть щебенки изменена, в пробе золота пол грамма.
Придется поискать, откуда все это появилось. Канаву пройти
обязательно, но на ней не зацикливаться, пошире посмотреть».
Владимир тут же определился:
«Вот я и буду пошире бегать, а Паша пусть здесь ковыряется,
он же без канав никак!» Так нашел для себя выход, желая держаться
подальше от места, где по его предсказанию «нет ничего», что бы не
дай бог своими руками и головой это предсказание не опровергнуть.
Вернувшись с поля и разобрав привезенные образцы пород,
обговорив кто чем будет заниматься завтра, я решил навестить
главного геолога. Возможно, он уже знает, для чего партия
удостоилась чести посещения большими начальниками, когда по
всей стране «перестройка» и сплошные непонятки, а магазины стоят
пустые. Не дай бог нам хотят объемы работ урезать и часть
денежек изъять, в том числе и положенные на зарплату.
Игорь Георгиевич махнул рукой – входи, садись. На столе
перед ним лежали геологические карты по одному из старых
участков, где давным-давно оценивался небольшой объект, в итоге
оказавшийся рудопроявлением и даже плохоньким - золота больше
двух грамм на тонну руды даже в лучших пробах не было. Меня
карты заинтриговали:
«Кому участок понадобился? Неужели старатели глаз
положили?»
«Не угадал», - вздохнул мой начальник с сожалением, -
«старателям здесь работать – себе в убыток. А наше начальство
почему-то заинтересовалось. Получил распоряжение приготовить
материалы. Для чего – не знаю. Думаю, какой-то хотят эксперимент
поставить».
Что денежки у партии не заберут – я понял в момент и с
удовольствием. А насчет эксперимента подходящих мыслей не
появилось. Ну и какой? Новую технику для разведки или добычи
испытать? Я такой вопрос шефу задал, и он подтвердил, что о
подобном подумал. Но все только предположения. Ясности никакой.
Пришлось тему изменить – я рассказал о сегодняшнем совместном
маршруте, о слабеньких признаках гидротермального процесса на
локальном пятачке, а также о том, что обольщаться и надеяться на
что-то масштабное не стоит.
«Что есть – то есть», - главный геолог и не расстроился,
помня о разведуемом партией объекте, - «но если начальству
придется докладывать – ты уж постарайся без мрачных прогнозов.
Нечего людей раньше времени расстраивать».
И на этом мы разговор закончили. Я побежал домой
обрадовать Чапуху возвращением и привести себя после поля в
божеский вид. После чего сгонять на «копейке» в пивбар Мирного
до пяти часов, когда там начинается столпотворение в связи с
окончанием рабочего дня местных горняков, и отсутствием в
магазинах расслабляющих напитков.
Теперь о Мирном: поселок золотодобытчиков, от нас в
пяти километрах. В котором есть спортивный комплекс, отличная
больница, школа, пивбар и несколько магазинов. Только в последних