Летчики иногда в салон посматривали, надеялись наверное, что мы
от страха обделаемся! И когда из самолета вывалились,
внимательно всех осмотрели ниже пояса. Ну прямо нахально, вроде
другого и не ожидают!»
«А назад как летели?»
«А так же!» - шеф мой, возбужденный воспоминаниями,
поднялся из-за стола и вдоль него начал прохаживаться, - «На тех же
двух метрах! И слава богу, все хорошо кончилось!» Он остановился,
улыбнулся, вспомнив и приятный момент: «Летчики потом сказали,
что с геологами можно иметь дело – хорошие мол мужики, никаких
воплей и истерик не услышали. Но только меня в подобную
авантюру больше не заманишь! Летчики пусть летают, а мы должны
по земле на своих двоих передвигаться!»
Ну и как вам такое? Лично я и
подумать не мог, что среди
летунов можно встретить людей
несерьезных, в плане соблюдения
техники безопасности полетов.
Оказывается, есть такие, каких и
лихачами назвать мало.
Авантюристы, почище многих
геологов! Уж меня и Доки –точно!
Часть шестая.
Паша на работу явился сияющим солнцеподобно,
переполненным энергией, умными мыслями и желанием их тут же
претворить в жизнь. Так на него подействовали слова главного
геолога о «ценности» образцов «нетипичной железной шляпы»!
В машину возле камералки заскочил первым, шустро
выскочил из нее возле канавы, из которой легендарные образцы
были отобраны, помог работягам выгрузить лопаты и кайла. И уже
собрался бежать выставлять канавы новые – как мы вчера сообща
решили, с обеих сторон по одной и в десяти метрах от канавы
старой.
«Смотри, не напутай!» - из салона машины Владимир,
удивленный не меньше моего метаморфозой коллеги, решился на
ценное указание.
Паша возмущенно хмыкнул, мол, нечего командовать, все он
знает, и не удостоив подсказчика ответом, с молотком в руках
кинулся забивать колышки – энергия из него лучилась как никогда.
Канавщики потянулись следом. Владимир, хотя и трудился в полу
километре от данного места, после возмущенного хмыканья коллеги
тоже выпрыгнул из машины и подошел к кабине, откуда я наблюдал
за развитием событий.
«Пешком прогуляюсь», - буркнул недовольно, что
объяснялось невниманием Паши к его указанию, - «А ты все же
нашего малахольного проконтролируй, видишь как дергается -
обязательно что-нибудь напутает!» - и, еще раз продемонстрировав
неодолимую тягу влезть в любое, даже не требующее подсказки
дело, пошагал в нужную сторону.
День прошел в привычной работе. Обычный день, и как в
большинстве случаев, ничего интересного не принес. От пятачка,
где трудился Паша, я был далековато, и проконтролировать его –
километр туда и столько же обратно – посчитал лишней тратой
времени. А когда начал собирать людей по окончанию работы,
наблюдал не совсем то, о чем вчера в камералке договаривались.
Один канавщик, как и намечалось, ковырялся в десяти метрах от
уже законченной канавы, а второй – от нее метрах в ста пятидесяти,
причем рядом с работягой маячила фигура нашего живчика, а вблизи
ревел БКМ, проходя очередную дудку.
Чертыхнувшись в душе – в очередной раз Паша напутал - я
попросил шофера к нему подъехать. Машина остановилась, и на ее
никто не обратил внимание: канавщик продолжал интенсивно
шуровать совковой лопатой, выбрасывая из начатой выработки
раздробленную породу, а мой коллега рядом молотил кайлом столь
же вдохновенно, и занятие не бросил даже при нашем появлении.
Выпрыгнув из кабины, я медленно – этакое показное воплощение
спокойствия – пошагал к энтузиазцам. Паша бросил в мою сторону
взгляд фанатика-безумца, и вновь замолотил кайлом, работяга
отложил лопату в сторону и вытер грязной майкой пот с лица и плеч.
Я поднял выброшенный из канавы обломок породы, надеясь
найти в нем нечто, сподвигшее Пашу на невозможное – нарушить
имевшуюся договоренность и самостоятельно, без одобрения мною
или Владимиром, задать канаву непонятно где и непонятно для чего.
Порода имела необычный светло-серый цвет, и на сколе
искрилась мелкими кристаллами пирита. Повертев образец и
осмотрев внимательно со всех сторон, понял, что это знакомые
зеленые песчаники, но интенсивно окварцованные и с пиритом.
«Березиты» – так мы называем подобные образования, и очень
надеемся их встретить, потому что золото к ним тяготеет в
большинстве случаев, хотя и не во всех ста процентах. Еще
приятней тот факт, что, проследив взглядом по уже намеченному, но
еще не тронутому лопатой продолжению канавы, увидел в ее
контуре дудку БКМ, в отвале которой наблюдалась порода другая –
рыхлая и бурая. Такая же, как в уже пройденной канаве, и
определенная нами как «нетипичная железная шляпа». Это что же –
она уже на сто пятьдесят метров протягивается?
Паша наконец отложил кайло и гипнотизировал меня
взглядом не то нашкодившего пацана, не то получившего
неожиданную пятерку двоечника. Наверное, не был полностью
уверен, что действовал правильно, хотя вскрытые «березиты»
освобождали его от любой ответственности, потому что вмиг
перспективность пятачка повышали в несколько раз. Пойдет так
дальше – глядишь, и рудопроявление замаячит! Уже сейчас здесь, с
учетом, что рядом и золотишко какое-то есть, без больших объемов
вскрытия, опробования и заверочного бурения не обойдешься.
«Сам догадался канаву задать, или Владимир подсказал?» -
улыбнулся я проявившему невиданную самостоятельность
подчиненному.
«С Ленькой вместе решили», - доложил тот, выбираясь из
канавы, - «пока я первую задавал, он здесь дудки пробурил, из одной
«березиты» натуральные поднял, а из другой», - кивнул на бурые
обломки рядом, - «что-то вроде «железной шляпы».
Ленька – только между нами. Вообще-то это Леонид, техник-
геолог, в камералке имеющий постоянное место в нашей комнате и
самый среди нас старший. Обычно он занимается канавами – и тогда
на работу катается вместе с нами, но сейчас привязан к БКМ –
показывает, где и как проходить дудки, их же документирует, и в
камералке появляется редко. Классный специалист, конечно обратил
внимание Паши и на «березиты», и на бурую породу рядом. А тот
проявил нужную самостоятельность - правильно решил, что
«березиты», даже если в пробах золота миллиграммы, лучше, чем
его пол грамма в похожей на «железную шляпу» породе, но среди
неизмененных песчаников. Сейчас я должен подчиненного
похвалить обязательно, что бы сподобить на самостоятельные
решения и в других похожих случаях:
«Правильно решили. Теперь нужно пробы побыстрее
отобрать, и на анализ отправить вне очереди.»
«Сделаю!» - взволнованный Паша сейчас был готов не
только пробы отобрать, а и до центра земли канавой добраться!
Не знаю, о чем говорили коллеги в салоне ГАЗ-66, пока мы
час пилили до родной партии, но из машины оба выскочили
взъерошенными как ежи, и не глядя друг на друга. Пока добирались
до комнаты в камералке, ко всему прочему и молчали. И только там,
бросив вначале на Пашу, а потом и на меня порцию возмущенных
взглядов, Владимир сорвался:
«Пока мы сапоги без толку стирали», - как я понял, под «мы»
подразумевался он и я, - «Паша месторождение нашел. Такие камни
показывал – ну прямо руда! Золота только не видно!» Съехидничал
он откровенно, но и мне «березиты» понравились, да и нужную
самостоятельность коллега проявил. То-есть, сейчас заслужил от
меня моральной поддержки, в то же время не обижавшей и
Владимира:
«До месторождения далеко, а рудопроявление замаячило. Так