Ребята посмеялись, девченку успокоили. Я пообещал послать ее завтра в другое место, подальше от донжуана, а сейчас идти домой и глупости всякие не вспоминать. Володе, конечно, и говорить ничего не собирался. Подсуну ему "бой бабу", Катерину, та за словом в карман не лезет, и в чувство приведет быстро.
Скоро дела в камералке мы закончили и разошлись, так ничего нового об исчезнувшей руде не узнав - Игорь Георгиевич в камералке отсутствовал.
А сегодня уже пятница, и мы снова едем в поле в обычном составе. Светлану отправил в маршрут с геологом, на ее место определил Катерину, и до конца работы в подозрительном месте с очень сложным геологическим строением пытался разобраться.
Домой возвращаемся уставшие, но в настроении отличном - впереди два дня выходных, и никаких бед у меня сегодня. Проехали пол дороги, и из салона посигналили, попросили остановиться. Я подумал, что кому-то приспичило, по малой нужде, но в ближайшие кусты никто не побежал, зато меня попросили в салон. А в кабину шустро заскочил Володя, наш секс-канавщик, заставив вспомнить заплаканную вчера техника-геофизика Свету. И когда тронулись, я к Катерине, нашей бой-бабе, с улыбочкой повернулся:
"Как дела на новом месте? Наш гигант сексуальный не приставал с предложениями?"
Все засмеялись, поняли о чем я, и только у Катерины ни один мускул на лице не дрогнул. Эдак презрительно процедила:
"Тоже мне, нашел чем пугать!"
"Расскажи, как пугал!"
"Да как", - Катерина снисходительно улыбнулась, одним уголком рта, - "пришел и давай - я на зоне был, за бабу! Могу и сейчас любую!"
"Ну а дальше? Ты то ему что?"
"Поинтересовалась: что, и меня прямо сейчас трахнешь? Так одним больше, одним меньше - какая разница? Он и заткнулся, к канаве своей отвалил!"
Понятно, Володю отбрили без мыла. То-то он в кабину на мое место не пошел, а прямо полетел. И здесь Катерина посмотрела на Свету, покачала головой: "А ты этого импотента боялась, глупенькая!"
Все в салоне грохнули от смеха, и я тоже, хотя точно знаю, что с женщинами у Володи все в порядке, наслышан о его похождениях.
Отсмеялись, и два мужика - Паша и Александр - подсели ко мне поближе, начали соблазнять рыбалкой - давно мол не были, есть нечего, жены ругаются. Меня, положим, агитировать нечего, всегда готов. Только Игоря Георгиевича прихватим, как раз будет четверо, комплект для моих Жигулей. Обговорили, кто и что возмет из еды и снастей, а посуду для ухи и специи я из багажника машины не вынимаю.
Закончив в камералке дела, ребята рванули по домам, а я зашел к Игорю Георгиевичу с геологической картой, на которой были вынесены детали геологии, установленные нашей группой за прошедшую неделю. Карту посмотрели, прикинули перспективы. Определенно есть, и работу желательно форсировать - задействовать экскаватор. То-есть, пройти несколько магистральных канав, по двести-триста метров длиной каждая. Решили в понедельник плотно засесть, посмотреть еще раз все по участку, и канавы наметить на продолжении выявленной еще в прошлом году структуры.
Теперь можно и о личном: приглашаю Игоря Георгиевича на рыбалку. Главный геолог грустно вздохнул:
"Рад бы, да не могу",
Я с удивлением поднял брови, знал, что Игорь Георгиевич рыбак заядлый.
"Павел Петрович приезжает из города, радиограмма есть. И меня Николаев, делать ему нечего, попросил никуда ни шагу. Похоже, что начальник приедет не один".
Все понятно, ничего не поделаешь, и я побежал в соседнюю комнату, , "порадовать" жену, что еду с ребятами на ночь. В ответ услышал, что другого от меня не ожидала. Но не забыла предупредить:
"В воскресенье машина моя! Покатаемся с девчатами!"
Через час мы выехали из партии. До озера добираться час с небольшим - сорок километров по ведомственной дороге до областного шоссе, переехать его и еще пятнадцать километров по проселку среди мелкосопочника. Так на отдых и рыбалку добирается весь Мирный, поэтому проселок постоянно подправляют грейдером.
На берегу заняли любимое место, разбили лагерь и ребята разошлись с удочками. Я накачал резинку и подплыл к ближайшему кусту камыша. Главное сейчас - поймать с десяток подлещиков и вобл, которых я порежу на кусочки как приманку, и с лодки растяну перемет на пятьдесят крючков. Снасть конечно, не совсем законная, но .... нас же трое, и есть очень хочется.
В сумерках суетимся у приличного по размеру казана: строго по времени в кипящюю воду опускаем картошку, головку лука, рыбу, и в завершение мелко порезанную зелень и специи. Еще пять минут, и будет готово. Брезент расстелен, овощи и хлеб нарезаны, бутылка открыта.
В предвкушении ухи облизываемся - аромат от казана идет бесподобный, жалко, что улетает в окружающую темноту. И вдруг шаги - кто-то идет по берегу, ориентируясь если и не на костер, то на распространяющиеся от него запахи.
Наконец появляется мужик, типичный местный абориген, добывающий средства на существование исключительно браконьерством. Мы тоже не святые, но по сравнению с ним ангелы: пойманную рыбу съедаем сами, он же ее продает в объемах запредельных, и на это живет неплохо.
Мужик поздоровался, присел у костра. Достал коробку с самосадом, организовал самокрутку. Прикурил от головешки, и решил с нами пообщаться:
"А какая рыба в ухе?" - принял нас за дилетантов, вдобавок не из местных. Решил его в этом не разуверять, и ответил по дилетантски:
"Да разная варится, какую купили".
Глаза у аборигена загорелись:
"И маринка есть?"
Маринка рыба вкусная, но опасная - нужно выбрасывать голову и снимать черную пленку из полости, вмещающей внутренности. Иначе сто процентное отравление со смертельным исходом. Все это мы отлично знали, да и маринки у нас не было. Но Паша решил подыграть:
"Ага, и маринка варится!"
"А вы у нее башку и пленку черную выкинули?" - мужик обратился весь во внимание. А Паша продолжал свое:
"Зачем? От головы весь навар!"
И здесь произошло то, чего никто из нас и в мыслях не мог представить. Со словами - "Ну так ее и жрать нельзя!" - непрошенный гость красивым жестом швырнул почти докуренную самокрутку в казан с готовой ухой!
На мгновение мы окаменели, а этот тип с ухмылкой смотрел на нас, как папа римский на падшую женщину. Паша пришел в себя первым:
"Ах ты гад!" - бросился на мужика, повалил его на спину, и подбирался к горлу. Александр упал на спину и зашелся в гомерическом хохоте, а я схватил поварешку и ловко - господи, хоть здесь ты помог! - выхватил расползающийся окурок вместе с поллитрой жидкости.
Позже, когда малость успокоились и уже с юмором вспоминали фокус нашего гостя, при первой возможности смывшегося в темноту, пришли к убеждению, что сами и виноваты. Правильно мужик сделал, как ни крути. А потому простили его заочно, и убедились, что уха аромат окурка впитать не успела.
Вскоре бутылка пуста, юшки в казане чуть-чуть на донышке. Пресыщенные окончательно, отвалились на брезент в удобную для каждого позу.. Начались байки, анекдоты о рыбалке, интересные истории. Ночь, тишина, яркие звезды, тихо плещет вода - удивительная благодать кругом!
Постепенно все начинают клевать носами. Усталость дает знать - с четырех утра на ногах, да еще и в поле побывали. С брезента лишнее убираем в машину, на нем разворачиваем спальники.
Все, отбой до утра.
Опер.
Звук отличался от обычных проявлений ночной жизни маленьких, богом забытых степных поселков, в каких по воле обстоятельств последние десять суток я обустраивал свой ночлег. Не шум мотоцикла или машины, лай собаки или крик домашнего животного - к ним я привык, и не замечал, улетев в объятия Морфея. Что-то иное, очень неприятное и агрессивное, нагло ворвалось в сознание, мгновенно отреагировшего кошмарным сновидением: огромный и фантастической формы лайнер падал на землю, ревя двигателями.
В ужасе я пытался убедить себя, что такого не может быть, что это не то и не наяву, однако звук все усиливался и становился настолько ощутимым, что сомнений в его реальности не возникало. Внезапно он перешел в скрежет, потом в визг на таких нотах, что проснулся бы и мертвый. Я открыл глаза, и обнаружил себя в уютной кровати городской квартиры, мокрым от только что пережитого кошмара.