– Разумеется, разумеется… Главное, что мы с тобой в нем уверены, так?
– Нет.
– Что-о?!
– Да я не о том, что я не уверен, я о Толмачеве.
– Журова ходила к нему?
– Она ходила в Комитет. Там ей дали адрес ОМР и Комиссии по этике. Слава богу, сначала она пришла ко мне!
– Но Толмачев обо всем узнает?
– Непременно: Журова полна решимости.
– Я бы тоже была – на ее месте!
Андрей опустил голову на руки:
– Не представляю, что делать!
– А прокуратура, полиция? – спросила я. – Журова подала заявление?
– Естественно, но ты же понимаешь, они не слишком обеспокоены – говорят, трудно доказать, что гепатит занесли именно во время этой операции.
– Я же говорила!
– Ты не понимаешь – так считает прокуратура, а Толмачев уж точно не преминет меня как-то задеть, можешь не сомневаться!
– Да я и не сомневаюсь, – кисло ответила я. – Они хотя бы опросили операционную бригаду?
– Да, но только сейчас, узнав, что делом занялись мы, представляешь? И, похоже, козлом отпущения может стать Никита.
– Ты говоришь, трансфузиолог ничего не знает о плате за кровь?
– Утверждает, что даже не виделся с пациенткой. У нее, между прочим, редкая группа, но он заверил меня, что никаких проблем не предвиделось, потому что кровь и плазму заказывали в НИИ гематологии и трансфузиологии и ее должно было хватить.
– И кто же тогда разговаривал с Журовой?
– В том-то и вопрос! Но для Толмачева это не будет иметь значения: он насядет на Никиту и скажет, что тот, естественно, не стал бы сам разговаривать с Журовой, а подослал бы кого-то из бригады, а то и вообще какого-нибудь «левого» человека, чтобы потом отбрехаться…
– Ну, врачи частенько этим занимаются – требуют с пациентов деньги за кровь, а ее иногда вообще не переливают, но как пациент об этом узнает, находясь под наркозом? – напомнила я.
– Да, но с Журовой содрали двадцать пять тысяч!
– Сколько-сколько?!
– Ты слышала.
– Просто невероятно! И она заплатила – без возражений?
– Ну, сама представь: ты сидишь на диализе, а это мучительная, крайне утомительная процедура. Ты не можешь вести нормальный образ жизни и долгое время дожидаешься пересадки почки… Ты в курсе, какие проблемы с органами во всем мире, а уж в России-то, где не существует системы изъятия здоровых органов у безнадежных пациентов, – и подавно! И вот тебе говорят, что почка есть, но, как известно, изъятые органы долго не живут и, если не поторопиться, она уйдет к другому, а то и вообще пропадет. Ты в спешном порядке готовишься к операции, и вдруг тебе сообщают, что есть проблемка, небольшая такая: крови твоей группы почему-то нет в больнице.
– Ее можно заказать!
– Можно, но на это нужно время, а его-то как раз и нет!
– Родственники?
– К сожалению, у всех другая группа. Пациентка же не станет бегать по больнице с вопросами и возмущаться по поводу того, что кровь ее группы отсутствует!
– И она платит.
– Конечно. И, если бы не приобретенный гепатит С, уверен, Журова ни за что не пошла бы искать правды!
– Пациенты никогда ее не ищут, – согласилась я. – Если все как-то обходится.
– Так вот, на этот раз – не обошлось.
– Что требуется от меня?
– Попытайся выяснить, откуда поступила кровь, перелитая Журовой. Вернее, официально это известно – из НИИ гематологии и трансфузиологии, но что-то подсказывает мне, что все могло быть иначе.
– Я вообще не понимаю, как такое могло произойти, ведь кровь тщательно проверяют, верно?
– Верно, и правила обычно строго соблюдаются. Чтобы стать донором плазмы, надо предварительно сдать кровь не менее трех раз, а затем пройти дополнительное обследование – ЭКГ, ФЛГ, у терапевта; женщинам – у гинеколога, сделать анализ мочи… Кроме того, при обращении в отделение переливания крови необходимо иметь при себе паспорт с питерской регистрацией, действующей в течение не менее полугода, – короче, тот еще геморрой!
– Теперь ведь сдача крови адресная, и тот, кому ее переливают, может при желании даже узнать имена доноров?
– Верно.
– Хорошо, я все сделаю. А очную ставку еще не проводили?
– Какую еще ставку?
– Ну, между Журовой и членами операционной бригады – может, она опознала бы того, кто «отжал» у нее деньги?
– Я бы не слишком на это надеялся, ведь это ее слово против слова любого из них. Более того, может выясниться, что ни с кем из бригады Журова вообще не разговаривала – для этой цели могли использовать санитара, медбрата, да кого угодно!
– Столько усилий – и ради чего?
– Не скажи – сумма-то не совсем обычная!
– Да, как правило, берут от пятисот рублей до полутора тысяч, а этому неизвестному человеку скромность явно не помеха в делах.