В августе положение Локотского округа стало угрожающим, и Каминский, после согласования с немецким командованием, отдал приказ об эвакуации РОНА и гражданского населения округа в район г. Лепель Витебской области БССР. 26 августа, погрузив танки, артиллерию и другую технику, части РОНА вместе с гражданской администрацией округа и членами семей — общим числом до 30 тыс. человек — выехали по железной дороге в Белоруссию{973}. Здесь бригада получила задачу: обеспечивать тыловые коммуникации 3-й танковой армии Вермахта, находившиеся под ударами партизанских соединений Лепельской зоны.
Как и в других восточных частях, в бригаде Каминского в это время усилился процесс разложения. В результате массового дезертирства и перехода на сторону партизан численность РОНА к началу октября сократилась более чем на две трети{974}. Тем не менее бригада сохраняла свою прежнюю структуру и материальную часть, включая танки и артиллерию. Размещенные по опорным пунктам вокруг нескольких городов и поселков, батальоны РОНА несли охранную службу, а 20–21 октября им удалось отразить нападение партизан на Лепель и Чашники. К началу ноября поредевшая бригада была пополнена белорусскими полицейскими и в декабре 1943 — январе 1944 г. вместе с немецкими войсками принимала участие в операциях по обеспечению коммуникаций и блокированию партизанских районов. Однако Каминскому так и не удалось наладить взаимоотношения с местным населением и обеспечить условия для более или менее сносного существования своих солдат и членов их семей, и в феврале 1944 г. РОНА вместе с гражданскими беженцами была передислоцирована в Западную Белоруссию, в район г. Дятлово{975}.
Весной 1944 г. в районе между Минском и Лепелем немцами был предпринят ряд крупных операций против действовавших здесь партизанских бригад. В операциях «Регенсшауэр» и «Фрюлингсфест» участвовала и бригада Каминского, включенная в состав боевой группы обергруппенфюрера СС К. фон Готгберга как штурмовая бригада РОНА{976}. Успешные действия бригады, наступавшей на наиболее трудном участке, были отмечены германским командованием, наградившим Каминского Железным крестом 1-го класса. По распоряжению Г. Гиммлера бригада была включена в состав войск СС с последующим развертыванием в дивизию, а ее командир получил чин бригадефюрера и генерал-майора войск СС.
В июле 1944 г. началось развертывание штурмовой бригады РОНА в 29-ю гренадерскую дивизию войск СС (русская № 1) в составе 72-го, 73-го и 74-го гренадерских полков, однако этот процесс так и остался незавершенным из-за вспыхнувшего в Варшаве восстания, в подавлении которого бригада была активно задействована. Из каждого полка РОНА, насчитывавшей к тому времени 6500 солдат и офицеров, было выделено по 300–400 добровольцев, которые составили сводный полк под командованием оберштурмбаннфюрера войск СС И. Фролова (всего 1700 человек, 4 танка Т-34, самоходное орудие СУ-76 и две 122-мм гаубицы), который 5 августа был введен в польскую столицу. Общее падение дисциплины в ходе тяжелых уличных боев вылилось в грабежи и насилия, как в отношении польского гражданского населения, так и германских подданных, что заставило немцев принять жесткие меры. 19 августа Каминского вызвали в Лодзь, где он был осужден военно-полевым судом СС и расстрелян, а спустя неделю остатки группы Фролова вывели из Варшавы{977}. При этом факт расстрела Каминского немцами был скрыт от его людей, которым сообщили, что их командир погиб, попав в партизанскую засаду{978}. В середине октября бригада была разоружена и переброшена на войсковой учебный полигон Нойхаммер, а в ноябре — в Мюнзинген на формирование 1-й дивизии РОА.
Восточные батальоны и роты
В отличие от национальных легионов, формирования восточных войск из представителей славянских народов СССР — восточные батальоны и роты — создавались исключительно ради удовлетворения насущных нужд германской армии в охранных и вспомогательных частях, — без какого бы то ни было политического подтекста. Лишь в начале 1943 г. в связи с изменением пропагандистских установок большинство восточных батальонов и рот стали номинально считаться частями Русской освободительной армии (РОА), а остальные — частями Українського визвольнего війська (УВВ).
В отличие от вспомогательных охранных и полицейских частей, создававшихся в тыловых районах действующей армии без какого бы то ни было единства относительно их организации и статуса, руководствуясь исключительно требованиями текущего момента, восточные батальоны и роты были настоящими регулярными формированиями, имели немецкий кадровый персонал, стандартное обмундирование (как правило, списанное немецкое или трофейное) и вооружение с трофейных складов, проходили обучение под руководством немецких офицеров и были способны выполнять самые разные функции — от охраны объектов до проведения карательных экспедиций в партизанские районы. Впрочем, во многих случаях восточные батальоны и роты создавались как раз на основе этих «диких» полицейских частей, которые сводились в более крупные единицы и получали соответствующую подготовку, оружие и униформу.
С августа 1941 г. прослеживается существование группы особого назначения «Титьен» (Eingreifgruppe Tietjen), сформированной на основе 9-й роты 18-го пехотного полка 6-й пехотной дивизии из 9-й армии группы армий «Центр». Эта часть под командованием капитана Георга Титьена, созданная для борьбы с партизанами, начала вербовать в свои ряды русских добровольцев, и к 1 ноября насчитывала 300 добровольцев, разделявшихся на шесть рот по 50 человек, плюс 25–35 немцев на каждую роту. Тогда же начальником 582-го тылового района (9-я армия) была учреждена должность «штаб-офицера восточных войск 582» (Stabsoffizier der Osttruppen 582) для работы с русскими добровольцами, число которых в это время неуклонно росло. Вероятно, это было первое упоминание о «восточных войсках», превратившихся примерно через год в важный компонент обеспечения охраны тылов германской армии на советско-германском фронте. В марте 1942 г. группа «Титьен» получила артиллерийскую батарею из четырех 76,2-мм советских орудий, а ее дальнейший рост привел в сентябре того же года к формированию 1-го, 2-го и 3-го добровольческих батальонов 582-го тылового района, 582-й восточной запасной роты, 582-й восточной батареи и 582-го танкового взвода{979}.
С весны 1942 г. процесс создания русских добровольческих частей ускорился. В апреле в тыловом районе группы армий «Центр» для контроля над ним были созданы штабы особого назначения «Гольфельд» и «Кнот»{980}. Тогда же штабом «Гольфельд» в Бобруйске был сформирован восточный батальон «Днепр», а затем еще один батальон — «Березина», вместе с которым они составили 1 июня 1942 г. 1-й Восточный добровольческий полк общей численностью свыше 1 тыс. солдат и офицеров{981}. В июне — июле батальоны «Днепр» и «Березина» вели активные действия против партизан в Кировском и Кличевском районах Могилевской области (операция «Майский жук»), а в августе были переброшены в Светлогорский район Гомельской области, где уничтожили крупную партизанскую базу в деревне Нежная{982}.
К 20 июня в Бобруйске усилиями штаба «Гольфельд» был организован запасной батальон, готовивший пополнение для батальонов «Березина» и «Днепр», а также других восточных батальонов группы армий «Центр». В течение лета этим же штабом были сформированы батальоны «Двина» и «Припять», а штабом «Кнот» — батальон «Волга». Запасной батальон осенью 1942 г. был развернут в восточный запасной полк «Центр» трехбатальонного состава, при котором действовала офицерская школа. Кроме того, в Бобруйске был сформирован конный эскадрон и несколько артиллерийских батарей{983}. В отличие от большинства восточных частей, командный состав вышеназванных батальонов комплектовался из числа бывших советских офицеров, а немецкий персонал был представлен офицерами связи при штабе полка и батальонов и инструкторами в ротах. В формировании названных частей немцам помогали офицеры-эмигранты. Один из них, подполковник Н. Г. Яненко, был назначен командиром восточного запасного полка «Центр».