– Но она была! Я видела! – оправдывалась Ева, словно нашаливший ребёнок.
– Вам нужно проехать с нами в госпиталь, – заявила медсестра.
– Куда, в госпиталь? Нет, я не поеду в госпиталь! – решительно отказалась Ева, после чего выскочила из машины и побежала куда глаза глядят.
– Мэм, куда же вы? Вернитесь! Вы забыли сумку! – кричала медсестра ей вдогонку, но Ева даже не оглянулась.
Адам вышел на улицу и подошёл к машине скорой помощи, заглядывая внутрь и безуспешно выискивая Еву.
– А где женщина? Она была в машине, когда я уходил, – обратился он к только что подошедшей медсестре.
– Она убежала.
– Как убежала? И вы вот так просто её отпустили? Куда она направилась? Вы записали её данные?
– Вот, возьмите, – успокоила медсестра, протягивая Адаму сумку, заметив его волнение. – Она так торопилась, что впопыхах оставила свои вещи.
Адам поспешно открыл сумку. Среди прочих вещей на дне он заметил паспорт.
– Эй, Норман, пробей-ка мне паспортные данные по базе как можно скорее, – он протянул проходящему мимо коллеге документ Евы. И вот ещё что: моя служебная машина заглохла прямо на парковке, ни в какую не хотела заводиться. Видимо, сбой в системе. Отгони её сегодня на сервис, а я пока на своей покатаюсь.
– Хорошо, сделаю, – бодро ответил Норман, принимая у Адама ключи.
Глава тридцать пятая
Глава тридцать пятая
О, бурь заснувших не буди –
Под ними Хаос шевелится!
Фёдор Тютчев
Los Angeles. Downtown. South Hill Street. 01:15 а. m.
Ева сама не поняла, как после всего произошедшего очутилась в одном из местных клубов, пробираясь сквозь толпу незнакомцев, не обращая никакого внимания на их пристальные взгляды. Внутри было полно народу. Музыка грохотала настолько сильно, что барабанные перепонки едва выдерживали звуковой натиск. Проследовав к барной стойке, Ева обессиленно опустилась на свободный стул. Ноги гудели не меньше головы, поэтому ей требовалось время перевести дух и прийти в себя.
– Что будете пить? – поинтересовался бармен, взглянув на новую посетительницу.
– Что-нибудь покрепче, – попросила она, всё ещё морщась с непривычки от сильного грохота, царящего повсюду.
– Русская? – предположил бармен, с прищуром взирая на незнакомку.
Ева в ответ лишь кивнула.
– Виски подойдёт?
– Вполне, – ответила она, внезапно ощутив чей-то цепкий взгляд на своём затылке, отчего её резко сковал паралич, в то время как некто будто оставлял на её теле невидимые ожоги, и если бы она могла, то непременно бы закричала от боли, но едва приоткрывшийся рот лишь исказила жалкая гримаса отчаяния. Ева хватала воздух пересохшими губами подобно рыбе, выброшенной на берег, пытаясь издать хоть малейший звук, но всё тщетно. От напряжения слёзы потекли из её глаз.
– С вами всё в порядке? – обеспокоился бармен, заметив её странное состояние.
Ева зажмурилась, набирая в лёгкие как можно больше кислорода, после чего резко выдохнула. Спазм отступил. Делая над собой усилие, она резко обернулась. В толпе мелькнула чья-то тень, растворяясь в рядах незнакомцев и незнакомок. Взгляд Евы ненароком зацепился за двух престарелых ловеласов, стоящих неподалёку, поглядывая друг на друга и с оттенком пошлости потягивая коктейли, облизывая разноцветные трубочки. Ева скривилась.
– Я, должно быть, схожу с ума, – размышляла она вслух.
– Не парься на этот счёт, детка, здесь все немного сдвинутые, – заверил стоявший позади мужчина, подсаживаясь к ней за барную стойку.
– Хочешь сказать, ты тоже?
– Я? Спрашиваешь! Да я прирождённый псих, детка! Так что мы можем очень даже поладить.
Мужчина выглядел лет на тридцать пять. Невысокого роста, густые смолянистые волосы, томный взгляд. Всё его существо выражало неподдельную уверенность в себе.
– Виски, – бармен поставил на стойку бара стакан и косо взглянул на незнакомца. – Он к вам пристаёт, мэм?