— Алло…. Да, а кто говорит?.. Алло! — и он швырнул трубку на рычаг.
— Кто звонил? — спросил Боб, несколько раздраженный тем, что сам не успел ответить.
— Никто. Какой-то ненормальный с извращенным чувством юмора.
Тут телефон зазвонил опять.
— Ага, это опять он.
Вилсон попытался первым схватить трубку, но этот алкоголик, номер первый, опередил его.
— Слушай, ты, обезьяна с мозгом бабочки! Я человек занятой, а это не общественный телефон… А, гм, это ты? Прости, Женевьева, я очень виноват… Дорогая, ты не понимаешь! Как раз перед тобой мне позвонил какой-то глупый шутник, и я подумал, что это снова он. Ты же знаешь, я бы никогда не позволил себе так разговаривать со своей крошкой… Что? Сегодня? Ты сказала — сегодня?!.. Ну понятно, спасибо… Но, послушай, малыш, я сейчас ужасно занят, день выдался просто сумасшедший. Я загляну к тебе вечерком, и мы все уладим. Но только я наверняка знаю — шляпу я у тебя не забывал. Ладно, вечером мы все выясним. Ну, пока.
Слушая, как первый двойник воркует по телефону, стараясь поладить с этой прилипчивой особой, Боб почему-то разозлился. Да бросил бы трубку — и конец. Арма — вот это да! Одно воспоминание о ней придало Бобу решимости довести план Диктора до конца.
Положив трубку, ранний Вилсон поднял глаза на Боба, подчеркнуто игнорируя присутствие третьего.
— Ну, Джо, все в порядке, — объявил он, — если ты не против, я готов двигаться.
— Прекрасно, — облегченно вздохнул Боб. — Шагай прямо в диск. Больше ничего не требуется.
— Нет, ты не пойдешь! — Номер Третий загородил путь.
Вилсон начал было спорить, но первая копия опередила его:
— Послушайте, вы! Вы сюда ворвались, лезете не в свои дела, может, вы думаете, что вам все позволено? Если вам что не по вкусу, так пойдите и утопитесь! Я с удовольствием помогу.
И обе копии принялись обмениваться ударами. Вилсон осторожно приблизился, выбирая момент, чтобы вступить в драку, но он недооценил степень нетрезвости своего союзника. Единственный прилично оценил степень нетрезвости своего союзника. Единственный приличный удар пришелся как раз в только что начавшую заживать губу Боба. Боль была оглушительная. Боб зашатался и упал.
Сквозь туман до него донесся какой-то звук. Сссссмакк! Он с трудом повернулся в сторону звука и успел увидеть, как чьи то ноги исчезают в диске Ворот. Номер Третий стоял рядом с диском.
— Ну что, добился своего? — с горечью произнес он. Правой рукой он поглаживал костяшки пальцев на левой.
— Я? — зло переспросил Боб. — Это ты его ударил, осел, я к нему и пальцем не прикоснулся.
— Да, но виноват во всем ты! Если бы ты не вмешался, этого бы не случилось.
— Я вмешался?! Ах ты, демагог… сам явился невесть откуда непонятно зачем, и я ему, видите ли, мешаю! Кстати, ты мне должен кое-что объяснить, и черт меня подери, если ты этого не сделаешь. Что за идея…
Номер третий перебил Боба:
— Брось, — мрачно сказал он. — Поздно, этот тип уже на той стороне.
— Поздно что? — настаивал Вилсон.
— А то, что теперь уже не разорвать этот замкнутый круг.
— А зачем его разрывать?
— Потому, что Диктор обвел меня… то есть тебя… нас обвел вокруг пальца, как школьников. Смотри, он говорил тебе, что вы оба станете большими шишками, — двойник показал на Ворота.
— Говорил…
— Так вот, это все вранье! Ему нужно запутать нас окончательно, чтобы мы уже не разобрались, что к чему.
Вилсон почувствовал, как в нем начинает зарождаться сомнение. А вдруг, это правда? Если рассудить здраво, то действительно, зачем Диктору понадобилась его, Боба, помощь, причем до такой степени, что он согласен делиться с ним теплым местечком диктатора.
— Откуда ты знаешь? — спросил он третьего двойника.
— Ну, вот, опять двадцать пять, — устало вздохнул номер Третий.
— Ну почему ты не можешь поверить мне на слово?
— А почему я должен верить? — На лице собеседника Боба выразилось полное отчаяние. — Если ты не веришь мне, то кому же тогда поверишь?
Неумолимая логика номера Третьего стала раздражать Боба. Он не желал слепо следовать чьим бы то ни было советам.
— Мы, ребята с Миссури, — мальчишески парировал он, — сами разберемся. — И направился обратно к Воротам.
— Ты куда?
— Обратно. Хочу найти Диктора и задать ему парочку — другую вопросов.
— Не делай этого, — возразил номер Третий. — Может, мы еще сумеем разорвать цепь, даже сейчас.
Но Вилсон продолжал упрямиться.
— Хорошо, — вздохнул номер Третий, — ступай, рой себе яму. А я умываю руки.
— Умываешь, да? А почему это моя яма? Она у нас общая! Это были провидческие слова. И последнее, что увидел Боб, переступая порог Времени, было лицо номера Третьего, осененное догадкой.