— Ты слишком воинственно настроен для часа ночи, — сказала Джанет, с трудом сдерживая зевок. — Я должна лечь.
— Сначала запри это животное на кухне, — посоветовал Роджер.
Когда Джанет ушла, он наклонился вперед и принялся ворошить угасающие угли, чтобы оживить на них язычки пламени.
Возможно, «дело Прендергастов» и правда превратилось у него в своего рода навязчивую идею. Каждый раз, когда оно начинало замирать, Марк Лессинг придавал ему жизнь и краски. Прендергасты стали у него притчей во языцах!
Миссис Прендергаст по своим габаритам превосходила двух Клодов, и вообще брюки следовало бы носить ей, а не ему, но пышность ее форм и приверженность к плотским удовольствиям все же не делали из нее убийцу. Зато кто бы мог поверить, что Клод и Мейзи — что за имя для такой женщины-горы! — способны совершить хладнокровное убийство. То есть, чтобы быть точным, не одно, а целых три! Точно рассчитанная серия убийств. Впрочем, в данном случае слово «способны» было вообще неуместно… Марк был прав в одном отношении. Серия «несчастных случаев» в семье Прендергастов воистину была странной. Сначала в собственном плавательном бассейне утонул Септимус. Ничто не указывало на то, что его ударили, если не считать неясного кровоподтека на затылке. Сиблей, патологоанатом Министерства внутренних дел, отказался сделать заключение о насильственной смерти, и в вердикте полицейского дознания значилось: «смерть по несчастной случайности».
Состояние Септимуса Прендергаста, почти в миллион фунтов, даже после того, как были уплачены разорительные посмертные налоги, всего три недели тешило его сына Монти. Потом Монти свалился с утеса в Корнуолле. Никто не знал, зачем он туда попал, но все понимали, что он не стал бы разгуливать по краю обрыва в мрачное зимнее утро просто из желания подышать свежим воздухом и нагулять себе аппетит перед завтраком. Однако ничто не указывало и на насильственный характер смерти. Снова смерть «из-за несчастной случайности». И опять казна обогатилась на несколько сотен тысяч фунтов из прендергастовских сокровищ, прежде чем их унаследовал Ваверлей Прендергаст. Ваверлей попал под машину, водитель которой не соизволил остановиться. «Смерть из-за несчастного случая» после того, как полицейский сигнал SOS, переданный по радио, не получил ответа.
Клод Прендергаст оставался единственным в роду. Ему досталось что-то свыше 400 тысяч фунтов капитала, Делавар-хаус, один дом в Суррее и второй в Лондоне на Ирэддон сквере, 48. Не говоря уже о доходах от бизнеса размером тысяч в 30 ежегодно.
Через полгода Клод перепрыгнул с пособия в 2 тысячи в год (его отец считал, что сын не достоин и этого) до капитала в 400 тысяч фунтов плюс акции и прибыли от компании «Прендергаст Блайт», гораздо более известной под названием «Мечта»: сигареты «Мечта» и табак «Мечта».
«Мечта», табак вашей мечты!» — кричали рекламы.
После Клода наследников не было, в первоначальном завещании, оставшемся после Септимуса, было сказано, что все состояние Прендергастов будет передано на благотворительные цели, если оно уйдет из семьи. Причем не одному какому-нибудь крупному благотворительному учредителю, а семидесяти четырем, так что максимальная сумма пожертвования не превышала 3% первоначального капитала.
Таким образом, здесь никак нельзя было усмотреть мотив для убийства, даже если какому-нибудь вдумчивому и подозрительному члену Адвокатской коллегии пришло бы в голову, что кто-то из членов попечительского совета мог бы решиться на преступление ради выгоды своей организации.
Выходило, что ни у кого, кроме Клода и Мейзи, не имелось мотивов. Акции «Мечты» тоже были ни при чем: они поступили в открытую продажу.
— Помимо Клода и Мейзи, есть еще одна возможность, — сказал Роджеру сегодня вечером Марк Лессинг. — Кому-то требуется подорвать дела компании. Но за красной физиономией Мейзи скрывается трезвая голова, она бы догадалась, в чем дело.
Роджер не сомневался, что в ближайшие месяцы она переведет все деньги на себя, а потом даст отставку тщедушному Клоду. «И нам ничего не удастся предпринять, — пожаловался Марк, — потому что никто не знает, с каким адвокатом она все это обтяпает».
— Даже если бы мы и знали адвоката, — возразил Роджер, — мы все равно не смогли бы ничему воспрепятствовать. Я выяснил одну вещь, которая тебе придется по вкусу. Мейзи и Клод несколько раз побывали у Габби Поттера.