– Что ж вы, Игорь Аркадьевич, опять опаздываете? Ребенок пятнадцать минут, как в группе один сидит. Ей же обидно – за другими пришли, а за ней нет. Она же переживает. Да и мы тоже живые люди – у меня рабочий день…
– Заканчивается через полчаса. – Ледяным тоном чеканит Игорь. Мы входим в группу, где теплые желтые стены, разноцветные деревянные кроватки, огромные, легкомоющиеся мягкие игрушки. Моя дочка лежит на ковре, положив голову на колени к плюшевому медведю. Она смотрит в потолок. Во рту у нее большой палец, пальцами другой руки она скручивает себе волосы на затылке в колтун и слегка потягивает себя за них назад.
– Свечечка! – окликает ее Игорь. – Смотри, кто пришел!
Не вынимая изо рта пальца, она встает и вразвалочку, как это принято у недавно начавших ходить детей, топает к нам. Но взгляд ее устремлен не нас. Взгляд ее погружен куда-то в себя.
Я не выдерживаю, делаю шаг вперед, хватаю ее на руки, теплую, мягкую, настоящую и живую. Утыкаюсь носом в спутанные волосики на затылке, вдыхаю запах – такой сразу родной, чувствую, что вот-вот не выдержу и расплачусь. И тут она резко, обеими ручонками, изо всех сил, толкает меня в грудь, вырываясь, и разражается ревом. Конечно, чужая тетка, незнакомая, схватила, начала тискать…
– Свечечка, ты что? Я же с тобой! – Игорь мягко забирает девочку у меня. Оказавшись у Игоря на руках, она крепко, по обезьяньи вцепляется всеми десятью пальчиками в его свитер и прячет личико у него на груди, продолжая при этом громко, отчаянно всхлипывать. – Ну все, все, – успокаивающе нашептывает Игорь, похлопывая ее по спинке.
Голос у Игоря сейчас такой мягкий и нежный, какого я от него отродясь не слышала. Заговори он как-нибудь со мной так… и не будь в моей жизни Кости…
– Игорь Аркадьевич, – вклинивается воспиталка. – Вы бы объяснили своей приятельнице, что нельзя так набрасываться на чужих детей. Так можно заикой на всю жизнь сделать. Взрослая женщина, должны бы уже, кажется, понимать.
Мне хочется заорать ей в лицо, что это не чужой ребенок, а мой, мой! Но, разумеется, я сдерживаюсь. Молча, глотая слезы, стою я возле Игоря, неотрывно глядя на свою девочку. Не смея прикоснутся, не смея заговорить, боясь еще больше напугать. В горле ком.
Не то чтоб я совсем не была готова к такому развитию раскладу. В качестве самой старшей в доме сестры я не хуже воспиталки знакома с психологией детей мелкого возраста. Просто я не предполагала, что будет так больно.
– Евгения Владиславовна, – по-прежнему подчеркнуто вежливо произнес Игорь. – Когда нам потребуется Ваш совет, я Вас извещу. Спасибо, что посидели с нашим ребенком. Извините, что Вам пришлось из-за нас задержаться. Вот Вам за беспокойство – Игорь, не глядя, сует ей бумажку. – Впредь мы постараемся быть более пунктуальными.
С «нашим» ребенком? С НАШИМ?! Он что, в самом деле так и сказал?! Мне не послышалось?!
Я чувствую прилив такой горячей благодарности к Игорю, что хочется броситься к нему на шею и расцеловать!
Не делаю я этого лишь потому, что боюсь еще сильней напугать нашу девочку.
Мы едем назад, в Игорев пентхауз. Сидя в своем детском кресле, Светочка всю дорогу продолжает сосать большой палец на правой руке и наматывать кудряшки на указательный левый. Она не смотрит ни в окошко, ни на меня, ни на Игоря. Взгляд ее по-прежнему устремлен в себя, голубые глазки полуприкрыты белесыми длинными ресницами, а в пяти минутах от дома она и совсем засыпает. Засыпает настолько крепко, что я рискую осторожно достать ее из кресла и несу на руках, пока Игорь ставит машину. Я даже осторожно целую ее в макушку. Она не просыпается.
Опять все как в сказке – я получила в полное свое распоряжение возлюбленного принца, (в данном случае принцессу), вот только она спит и никогда этого не узнает.
Я укладываю ее в кроватку – бело-розовую, деревянную, с пологом. Переодеваю в пижамку с мишками и страусятами (вы не поверите – у нас дома вообще никогда в заводе не было никаких пижамок!) Подтыкаю со всех сторон пуховое одеяльце в атласном пододеяльничке. Включаю над нею мобиль. Чувствую себя актрисой из рекламного ролика.«Twinkle, twinkle little star. How I wander what you are…» – выпевает металлический голос. А уж how I wander! Наклоняюсь, еще раз целую крепко закрытые глазки. Плюшевые, покрытые блестками звездочки проплывают над дочкиной головой. Она не просыпается.