Немного подумав, Илларион Константинович решил преподнести в подарок товарищу кортик в ножнах, который достался ему в качестве трофея в ходе одной из спецопераций во время военной службы.
— Да! — решительно произнес полковник ГРУ в отставке. — Думаю, что Костянычу понравится этот подарок.
Илларион Константинович закурил и, подойдя к окну, открыл форточку. В его голове вдруг всплыло приглашение Ивана Павловца, хорошего знакомого, тоже художника-реставратора, встретиться сегодня днем в музее на выставке.
— Да… — пробормотал инструктор спецназа ГРУ, — если ничего непредвиденного не случится, можно сходить в музей и прикоснуться к прекрасному и вечному.
Однако прежде всего ему, полноправному хозяину московской квартиры, необходимо было заскочить в ЖЭС и разобраться с бухгалтерией относительно допущенных ею произвольных начислений в полученной жировке.
— Так, Илларион Константинович, — помешивая ложечкой чай в кружке, задумчиво прошептал отставной полковник ГРУ, — основные жизненные вехи понятны…
Забродов бросил взгляд на будильник и понял, что звонка уже не будет: стрелки часов приближались к цифре «девять».
— Значит, не судьба! — грустно вздохнул он и резко встал из-за стола. — Теперь бы не опоздать в ЖЭС, пока они все там не разбежались по разным инстанциям.
Вымыв посуду, пенсионер переоделся в синие джинсы, черную рубашку и, обув кроссовки, снял с вешалки светлую куртку из плащевой ткани. Неожиданно затрезвонил телефон.
— Твою мать! — непроизвольно вырвалось у Забродова. — Ну, наконец-то!
Мужчина, присев на тумбу, приложил телефонную трубку к уху. В ней послышался треск, но через несколько секунд треск сменил нежный женский голос, от которого у Забродова вдруг екнуло сердце, а по телу пробежала дрожь.
— Але…
Илларион Константинович, проглотив нечто похожее на застрявший кусок в горле, глубоко вздохнул и тихо выдавил:
— Слушаю…
— Илларион? — настороженно спросил приятный женский голос.
— Я, Маргарита.
— Ларик! — весело и громко воскликнула Маргарита. — Здравствуй, дорогой!
У Забродова учащенно забилось сердце, он откашлялся и ответил:
— Ну, здравствуй, милая! Что так поздно? Я уже начал волноваться, не случилось ли чего?
— А что могло случиться, Илларион? — спросила молодая женщина.
— Да всякое… — уклончиво ответил отставной полковник ГРУ и, помолчав, тут же перевел разговор на другую тему: — Ну, ладно об этом. Когда тебя встречать?
На связи возникло небольшое замешательство.
— Не слышу, Рита? — не дождавшись ответа, нетерпеливо повторил вопрос Илларион Константинович. — Когда тебя ждать? Ты уже купила билет в Москву?
Женщина вздохнула и ответила:
— Нет, еще не купила…
На симпатичном лице отставного полковника ГРУ моментально отразилась обида.
— Почему?
Маргарита смущенно и негромко кашлянула в телефонную трубку.
— Извини, Илларион, — призналась она, — но у меня не получится приехать к тебе на эти выходные дни в Москву.
— Рита, но почему? — спросил Забродов. — Мы же, кажется, обо всем договорились с тобой, дорогая…
— Да, Илларион Константинович, договорились, — не очень уверенно согласилась женщина, — но, понимаешь ли, возникли определенные сложности, из-за которых я не могу выехать из Самары.
Седовласому кавалеру не понравилась приставка к его имени, и он насторожился.
— Сложности? — повторил Забродов.
— Да так, — уклончиво отвечала собеседница, — ничего особенного. Просто не получается… Ты ведь тоже несколько раз обещал приехать и не приехал.
На это обвинение седовласый пенсионер ничего не смог возразить, а только растерянно почесал затылок и спросил:
— Так когда мы с тобой увидимся?
— Не знаю, Илларион, — ответила Маргарита, — я позвоню.
— Ладно, Рита, — вздохнул инструктор спецназа и сказал: — Звони…
— Хорошо, — ответила женщина и добавила: — Извини, Илларион, мне жаль, что так получилось. Пока!
— Всего хорошего, Маргарита… — тихо прошептал мужчина, анализируя странный разговор с любимой женщиной.
Он встал с тумбы, достал пачку сигарет и закурил, глубоко и часто затягиваясь дымом.
«Нет, не может быть! — постарался разубедить себя седовласый мужчина. — Рита не такая! Если бы у нее кто-нибудь появился, то она непременно бы мне сказала!»
Забродов забыл о том, что ему нужно было спешить в ЖЭС, пока его работники не разбежались по своим делам. Впрочем, ему в этот момент было глубоко наплевать на мелочи жизни, ведь решалась его судьба.