(особенно интеллигентских) сокращалась, то даже при стопроцентном поступлении в вузы всех выходцев из образованного слоя, они
не смогли бы превысить там определенной доли. Этот слой просто не имел достаточного количества детей, чтобы комплектовать
ежегодно расширяющийся прием на 1-й курс вузов, не говоря уже о техникумах.
Уже по переписи 1926 г. выяснилось, что при среднем числе детей на семью 1,29 у рабочих оно 1,47, а у служащих - 1,14, причем у
высших служащих 1,05, средних - 1,11, лиц свободных профессий 1,06 и лишь у низших служащих (но это швейцары, дворники и т.п.)
- 1,32. В 70-80-х годах среднее число детей у интеллигенции не превышало 1, так как значительное число таких семей были вообще
бездетны (433). Поскольку же даже для простого воспроизводства требуется не менее 2-х детей (реально 2,3), то интеллектуальный
слой не мог воспроизводить даже равное себе число (434). Поэтому в плане самовоспроизводства образованного слоя речь могла идти
только о том, какая часть его детей остается в своей социальной группе. Между тем, с 40-х годов высшее или среднее специальное
образование раньше или позже получали практически все выходцы из образованного слоя, во всяком случае, дети родителей с высшим
образованием (не случайно вопрос о конечной судьбе детей интеллигенции при исследованиях никогда не ставился).
Как уже говорилось, официальная советская вузовская статистика была построена таким образом, что не могла дать точного
представления о происхождении образованного слоя. Формулировка "рабочие и их дети", размывающая суть вопроса, утратив
реальное значение к концу 30-х годов, продолжала употребляться до последнего времени (хотя даже в 20-30-е годы под этой вывеской
могли скрываться как представители старого культурного слоя, вынужденные работать рабочими по материальным или политическим
соображениям, так и их дети, ставшие рабочими специально для поступления в вуз). Предельно просто было бы исследовать
социальный состав не студентов, а непосредственно интеллигенции, допустим, включив этот вопрос наряду с множеством других в
анкеты всесоюзных переписей населения или проанализировав анкеты поступающих на работу. Но советская социология стремилась
всячески преувеличить и без того немалые достижения советской власти в сфере создания "рабоче-крестьянской интеллигенции".
Поэтому широких исследований такого рода никогда не проводилось, а для частных обычно выбирались, как и для исследований по
составу студентов, специфические регионы типа Свердловской области, или подобного же рода предприятия и учреждения (435). Эти
мало представительные данные потом фигурировали в качестве официальных на самом высоком уровне вплоть до съездов КПСС.
Весьма характерно, что в энциклопедиях и биографических словарях происхождение ученых в советское время практически никогда
не указывалось.
Примечательно, что когда в советских трудах речь шла о самовоспроизводстве интеллигенции (вернее, его отсутствии), авторы
ухитрялись забывать, что значительная ее часть (женщины замужем за рабочими) не должна бы включаться в те 22% самодеятельного
населения, от которых велся отсчет. Ведь их дети по статистике числились "из рабочих". Тогда уж следовало бы относить к
интеллигенции только однородные семьи; при этом ее доля в населении была бы много ниже, а процент поставляемых студентов - тот
же. Очень характерно, что по Москве, например, по статистической отчетности 1973/74 г. на 1-й курсе "служащих" было 58,3% при
том, что по происхождению 65% имели служащего-отца и 83,3% - мать. С точки зрения здравого смысла при решении вопроса о
степени самовоспроизводства интеллигенции "единицей отсчета" должен бы быть, каждый служащий и специалист, а тогда оказалось
бы, что практически все их дети наследуют положение родителей, хотя часть их поступает в вуз как "рабочие" так как их матери-
служащие замужем за рабочими (436). Равным образом не учитывались в "самовоспроизводстве" интелигенции лица с высшим и
средним специальным образованием, занятые в качестве рабочих, хотя среди пополнения ее "из рабочих", значительную доля
составляют как раз дети таких лиц (437).
Но исследований на тему, какая часть детей интеллигенции в конце-концов (в т.ч. и после армии и после "стажа" в качестве рабочих)
поступает в вуз, никто не проводил. Хотя очевидно, что и не поступившие в вуз школьники выбирают занятие в сильной зависимости