Евгений, - держите ваше дело, - он положил на стол папку, - я
сделал копии.
- Чудесно, - и я схватила папку.
Мало я поняла из написанного, тут были и показания свидетелей, и всякие протоколы. Я сама не знала, что я хочу из этого выудить, но меня больше свидетели интересовали.
Было у меня одно подозрение, и я копалась в бумагах, как ошалелый терьер. А вот и оно!
Лотарева Татьяна Константиновна, главный свидетель по делу, буквально забивший основной гвоздь в крышку гроба. Понятно, она и к этому руку приложила, наверное, мало ей показалось. Да только мне это, как мёртвому припарки.
- Что-нибудь интересное нашла? – спросил меня Марат.
- Да кое-что имеется, - рассеянно отозвалась я, - я нашла то, что и искала, да только мне неизвестно, где сейчас Лотарева.
- Может, ты мне объяснишь? – посмотрел на меня Евгений, и я ему всё рассказала, - влезла, конечно, ты по самые уши.
- А что мне оставалось? – всплеснула я руками, - я ей не поверила, а надо было. И я уверена, что авария тоже была подстроена.
- Понятно, - Евгений потарабанил пальцами по столу.
- Минуточку, - вдруг сказал Марат, - Викуль, я тут ещё по Интернету полазал, это по поводу Медведева, и нашёл один сайт. У тебя ноутбук с собой?
- Конечно, - я вытащила компьютер.
- Тебе тут письмо пришло.
- Наверное, отчёт по вскрытию. Потом его посмотрю, давай, что ты там нашёл.
- Смотри, - он повернул ко мне ноутбук.
Удивлённая, я стала читать нечто, больше смахивающее на статью. Там была помещена фотография молодого человека, красивого, и это был Ипполит Медведев.
« Этот человек был расстрелял при советской власти за преступление, которого не совершал », и далее шёл текст. Ничего нового я для себя не почерпнула, но Марат указал мне на ник, и я всё поняла. Лисичка.
- Думаешь? – подняла я на него глаза.
- Уверен, - спокойно ответил он.
- Думаете, это Алиса Майксон? – почесал в затылке Евгений.
- А кому ещё это могло понадобиться? – пожала я плечами, -
Марат, а можно как-нибудь её адрес достать?
- Запросто, - Марат пододвинул к себе ноутбук, - это вам не Петрова или Иванова, сейчас всё будет. Пожалуйста, вот вам и Алиса Майксон, проживает в историческом центре Москвы, тут и адрес, - повернул он ко ноутбук, и я переписала адрес на салфетку.
- Любопытно, а этот что тут делает? – раздалось над нами, и мы дружно подскочили.
Это был Дима, и в руках он держал огромный букет белых роз.
- Привет, карамелька, - отдал он мне букет, а Евгений тут же вскочил с места.
- Пожалуй, мне уже пора, - и он вылетел на улицу со скоростью света.
- Дорожит своим мужским достоинством, - проводил его взглядом Дима.
- Ты это о чём? – я внимательно на него посмотрела.
- Я ему летом пообещал, что кое-что ему отрежу тупым ножом, - Дима сел рядом со мной, - и он меня понял. Перед законом отвечать заставит? Отвечу. Да только как ему потом евнухом жить? – и он хрипло засмеялся.
- Однако, - покачала я головой, а Дима перевёл взгляд на Марата, и в его глазах мелькнули смешинки.
- И как самочувствие? – насмешливо спросил он.
- Спасибо, хреново, - сквозь зубы ответил Марат, - всю жизнь мечтал, проглотить в сыром виде морского ежа.
- Так приятного аппетита, - сдавленно хохотнул Дима.
- По твоей милости у человека огромное количество травм, - возмущённо воскликнула я, - и ты должен хотя бы извиниться.
- Извиняюсь, - нагло заявил Дима.
- Клоун.
- Вот почему я предпочитаю качать мозг, а не мускулы, - пожал плечами Марат, - недаром же говорят, что спортсмены деградируют.
- Что ты сказал? – у Димы дёрнулась скула, и я испугалась, и повисла на нём.
- Даже не вздумай!
- А то что? – зашипел он в ответ.
- А то в каталажке окажешься, - не унимался Марат, не
обращая внимания на мои жесты, - еле отговорил свою мать
заявление писать на тебя. Да и вообще, головой иногда думаешь? Мог бы её матери позвонить, спросить, что и как, а потом идти мне бить морду.
- Когда дело Евы касается, у меня вся логика напрочь исчезает, - пожал плечами Дима.
- Что ещё за Ева? – не понял Марат.
- Он так моё имя сократил, - внесла я ясность, - и замолчи ты, наконец! – рявкнула я на Марата, - и ты уймись! – испепелила я взглядом Диму, - хорош, ничего не скажешь.
- А что я сделал? Так любой на моём месте поступил бы.
- Любой, да не любой, - дёрнула я плечом, - любой сначала не поверил бы своим ушам, а потом позвонил Максу, исподволь побеседовал бы. Выяснил, что я ещё даже не разведена, и разговора такого не было, и озадачился бы. А ты с наскоку кулаки в ход пустил. По твоей милости я чуть с Максом не разругалась!
- Чуть-чуть не считается.
- Что ты сказал?
- Ничего, - у него шрам на лице дёрнулся, - девушка, принесите мне чёрный кофе с лимоном, - крикнул он официантке, и повернулся ко мне, - ладно, считай, что ты до меня достучалась. Приношу свои извинения, и могу оплатить вам лучшую клинику, - повернулся он к Марату.
- Нормальных извинений вполне достаточно, - разом успокоился Марат, да и Дима заметно расслабился.
- Можно вопрос на засыпку? – спросил вдруг он.
- Можно, - растерянно кивнул Марат.
- Ты вообще жениться собираешься? Ты со своей мамочкой так себе жену и не найдёшь.
- Да знаю я, - раздосадовано воскликнул Марат, - давно надо купить квартиру, и съехать от матери, да только никак не решаюсь. Такой вой поднимется, и она с сердечным приступом сляжет.
- Не будет у неё никакого сердечного приступа, - решительно заявила я, - и нет у неё никакого давления! Она просто тебя задушила, сделала из тебя тряпку.
- Я не тряпка, - пошёл пятнами Марат.
- Ещё какая тряпка, - Дима взял из рук официантки чашку с
кофе, - раз не можешь матери отпор дать. Чего за её юбку
держишься?
- Я не держусь, - стал пунцовым Марат.
- А если ты вдруг женишься, и она к тебе в постель с советами полезет? – продолжал Дима добивать его, - и ведь полезет!
- Точно, полезет, - вклинилась я в диалог, - у меня была такая свекровь, которая в самый ответственный момент врывалась в спальню. Один раз даже дверь выбила. Как ты думаешь, что она на это заявила? Думала, что нам плохо стало! – и Дима не выдержал, выплюнул кофе на пол, и стал давиться смехом.
- Чего ты ржёшь? – пихнула я его локтём, - Эдька был тряпкой, не мог матери ответить, а если решался под моим напором, то она сваливалась с приступом. Представляешь, что она нам перед брачной ночью устроила? Насыпала под матрас грецких орехов, а потом объяснила, что это против сглаза, чтобы деток здоровых делали. Облила мою бирюзовую ночнушку томатным соком, а потом надела на меня совершенно дикую вещь. Белую ночнушку в цветочек, с таким количеством завязок, что Эдька целый час их распутывал. А потом я узнала, что в этой ночнушке лишилась невинности она сама, до этого её мать, бабка, прабабка. Обозлилась, и закинула её в стиральную машину с китайскими носками.
- Свекровь? – Дима опять выплюнул на пол кофе, и я не выдержала.
- Слушай, верблюд на двух лапах, уймись! У меня уборщица хорошо получает, но это не означает, что можно плеваться во все стороны. А Ксению Михайловну не мешало бы постирать в центрифуге, ей бы на пользу пошло. Короче, Марат, лучше выдай мать замуж, и покинь квартиру, пусть мужа пилит.
- Она папе верность хранит, - отвёл глаза Марат.
- Неужели ей секса не хочется? – вздёрнул брови Дима, - она от того такая и злющая, что мужика нет. Знаешь, а я попробую решить твою проблему.
- Это каким образом? – не понял Марат.
- Ты пока не парься, только скажи мне, тебе блондинки нравятся?
- Мне брюнетки нравятся, - отвёл глаза Марат.
- Пусть будут брюнетки, - пожал плечами Дима, - есть у меня
на примете одна девушка, Кончита Мария де ла
Наварес – Сантохо. Девушка из очень богатой семьи, испанка, темпераментная, но не очень красивая. Её родители мечтали, чтобы я стал их зятем, но я твёрдо сказал, что мне плевать на их титулы и земли, и что я однолюб. Короче, её отец подыскивает жениха своей дочери. Сначала искал среди аристократов, но тем нужны красавицы. Время сейчас не то, аристократы отошли на задний план, и в их крови много всякого намешано. Герцог Сантохо вдовец, а дочери уже двадцать пять, и она замужем ещё не была.