— Ты хочешь провести мне инструктаж?
— В этом нет необходимости, но если будут сложности, обращайтесь.
Тарья исчезла, и пространство вокруг стало меняться. Взору Алана предстали внутренние органы человеческого организма.
— Тарья, зачем это появилось?
— Это то, о чем вы сейчас думаете. Поменяйте мысли, и картины станут другими.
Получается, ментум мгновенно реагировал на его мысли и воссоздавал образы, при этом достраивая необходимое. Под впечатлением от разговора с учителем Алан переосмыслял физиологию человека. Эта система хорошо продумана.
Алан захотел увидеть маму, узнать, как она жила все эти годы. Перед глазами предстала Руфь за работой в огромном саду. Она заботливо ухаживала за деревьями и цветами.
— Просмотр хроники чьей-то жизни лучше осуществлять с разрешения этого человека, — раздался голос Тарьи.
— Это моя мама, — грустно произнес Алан.
— Я понимаю, — ответила Тарья.
Алан решил все-таки встретиться с мамой и обо всем расспросить.
Ему не давало покоя еще кое-что. Он представил летающие пирамиды, и они тут же появились перед ним. Алан хотел приблизить их и всмотреться в строение, но тут же раздался голос:
— У вас нет доступа к этой информации.
— Но почему? Я имею право знать! — возмутился Алан.
— Эта информация может навредить жителям внешнего города.
Алан остался недоволен ответом. Вся эта история с пирамидами виделась ему каким-то глобальным заговором.
Последовало предложение Тарьи:
— Хотите перейти в режим коллективного творчества?
— Ну да, — с сомнением произнес он, — а это как?
Изображение расплылось, и Алана интуитивно повлекло к группе людей, которые что-то живо обсуждали. В центре компании был мальчик лет девяти, который на равных разговаривал с мужчиной лет сорока. Все почему-то прислушивались к этому пацану. Кроме них, в обсуждении участвовали еще несколько мужчин, юношей и девушек. Но самое интересное было другое. Над ними в воздухе парила модель огромного здания. И в процессе обсуждения она преобразовывалась. Вдоль и поперек здание огибали множество полупрозрачных инженерно-чертежных линий. Над ними были надписаны числа, которые то и дело менялись.
Юноша и девушка живо обсуждали внутренне устройство здания. Для облегчения задачи, они воспарили к макету и сквозь стену влетели прямо внутрь. Еще двое ребят не могли никак определиться с крышей. Она становилась то треугольной, то обтекаемо округлой.
Алан понял, что значит «коллективное творчество», и захотел тоже поучаствовать.
— А что, если расположить окна левее? — предложил он.
Мальчик девяти лет отвлекся на Алана и ответил:
— В Храме Науки окна имеют четкое расположение. Ах да, я тебя не знаю. Я Лука Воображающий. Я затеял весь этот проект.
Ого, ничего себе, какой деловой пацан.
— А я Алан Строун Дающий жизнь.
Все тут же отвлеклись от работы: «Дающий Жизнь, какая редкость», «А что к нам привело?». Познакомившись со всеми остальными, Алан окинул оценивающим взглядом висящий у них над головами макет. Тот был практически завершен.
— А вы давно делаете это Храм?
— Три дня, — ответил мужчина.
— Ничего себе! Вы за три дня спроектировали эту громадину?
Он не мог поверить, что под началом девятилетнего мальчика им удалось так быстро выполнить столь сложную работу.
— Но на постройку по вашему макету уйдет очень много времени.
— Неее, роботы соберут его дней так за десять.
Алан представил, как бы расцвела Капелла, если бы обладала этими технологиями. На постройку центрального офиса «Строун-групп» у них ушло больше года. А сколько средств и нервов было потрачено. Алан с содроганием вспоминал все эти согласования с городскими инстанциями.
Если для них это так легко, то почему бы не воспользоваться появившейся возможностью?
— А вы бы могли спроектировать для меня производственное здание?
— Да без проблем! Как только закончим с Храмом Науки, — радостно отозвался мальчик.